Рыба-молот

«И правда, – подумал Карл, – что ещё нужно? Всё так просто. Как он раньше не догадался? Я мужчина, она женщина. Нет никаких преград и барьеров, табу и условностей. Нет нельзя и нет можно. В один момент мужчина Карл увидел женщину Лилиан, и они соединились. Нет даже любви, потому что она не нужна сейчас. Это выше любви. Его плоть проникла в её плоть, и на миг они стали единым целым. Ева опять стала ребром Адама. Наверное, Господь для этого придумал соитие, чтобы мы иногда чувствовали себя цельными. Это вовсе не грех, это высшее проявление божественного, которое доступно нам. Женщина хочет стать мужчиной, а мужчина женщиной, и это им иногда удаётся. Но почему с другими не было такого? Они просто не хотели познать его до конца. Они хотят чего угодно – секса, детей, замужества, денег, но никогда не хотят главного. Просто быть женщиной, когда с ними мужчина. Просто войти в него и смешаться с его плотью. Большинству из них это недоступно. Жаль, что истинный смысл жизни и смерти остаётся сокрыт от них. Кто вообще придумал эту дурацкую фразу – были близки? Они не были близки с Лилиан. Он был ею, а она была им. Он видел себя её глазами, дышал её лёгкими, обнимал мужчину её руками. Мужская плоть вонзалась в него, и он чувствовал в себе её трепет. Если бы он не приехал сюда, этот смысл ускользнул бы и от него, и он бы прожил серую, никчёмную жизнь, до краёв наполненную пустой суетой. Он должен остаться. Нет, он не может не остаться. Тогда он ослепнет и оглохнет, лишится всех органов сразу. Он больше не сможет чувствовать, и погибнет, как рыба, выброшенная на берег. Как измученный жаждой и припавший, наконец, к колодцу с чистой водой, он не может оторваться. Он пьёт и пьёт прозрачную холодную воду, текущую из самого чрева земли, и не может напиться, несмотря на опасность захлебнуться. Лучше захлебнуться кристальной водой, чем всю жизнь вдыхать смог. Теперь он познал. Мужчина Карл постиг женщину Лилиан, и она покорилась ему. Некуда больше идти. Это конечная».

Карл укусил Лилиан за плечо. Она тихонько вскрикнула и резким рывком встала с кровати.

– Я сделаю выпить. Ты не против?

– Нет. Делай что хочешь. Ты моя женщина.

Лилиан засмеялась злым смехом. Сейчас она напоминала ведьму, собирающуюся на шабаш. Но Карлу было всё равно. Он просто впитал её в себя, и теперь она жила в нём самостоятельной жизнью.

Лилиан, не потрудившись одеться, принесла ему стакан с напитком, другой пригубила сама. Напиток был терпким на вкус, но очень приятным. Карл медленно тянул его через трубочку, лишённый мысли и желания. Постепенно он отделился от Лилиан, и веки его налились свинцом. Спать. Теперь можно позволить себе поспать. И он провалился в глубокий, тяжёлый сон. Лилиан, заметив, что он уснул, встала, недопив свой напиток, накинула лёгкое платье прямо на голое тело и вышла из дома.

Проснулся Карл только когда солнечный луч забрёл случайно за балдахин, и пощупал мягкой лапкой его лицо. Он не сразу понял, где находится. Такое невероятное количество событий навалилось на него, и он не в состоянии был их сразу переварить. Сестра Вероники. Он не ожидал такого. А чего ожидал? Он и сам не знал.

Он встал с кровати и вышел из комнатушки. Лилиан стояла к нему спиной около плиты. По домику разносился запах свежесваренного кофе. Карл очень отчётливо помнил всё, что произошло между ними. Он подошёл к девушке сзади и обнял её.

– Ты моя. Я люблю тебя. – Он зарылся в копне золотистых волос, исступлённо целуя нежную шею.

Лилиан обернулась и пристально посмотрела ему в глаза. Снова это странное ощущение, что она не та, за кого себя выдаёт. Но Карлу было всё равно. За кого она может себя выдавать? За монстра? Пусть будет монстр. Значит, и он монстр. Теперь они едины.

– Любишь? – Лилиан громко засмеялась. – Когда успел? Веронике ты тоже это говорил?

– Говорил. – Карл не смог соврать. – Но она не была моей. У нас никогда так не получалось. А может, я не был её? Не знаю. Всё так запуталось. Ты хотела мне всё рассказать. Помнишь?

– Помню. – Лилиан нахмурилась. – Я расскажу, только немного позже. Когда почувствую, что пора. Не торопи меня. Это очень непросто. – Она таинственно улыбнулась и прижалась к Карлу. – Ты мой.

Завтрак из морепродуктов и кофе были выше всяческих похвал. Карл наслаждался покоем. Дверь была открыта, и лёгкий морской бриз овевал комнатку, ласково касаясь кожи. «Я дома, – подумал Карл, – наконец-то я дома». Внезапная мысль ужалила его и заставила поперхнуться.

– Ты даже не спросила, как меня зовут. Ты знаешь, или тебе всё равно? Может, ты ведьма? Почему ты ждала меня?

– Я знаю твоё имя. Не забывай, Вероника была моя сестра. Почему я не могу знать имя её возлюбленного? К тому же она хотела нас познакомить. Я была её единственной родственницей. Но, – поспешила добавить Лилиан, – не волнуйся, здесь нет ничего демонического, – просто я заглянула в твои документы, пока ты спал. Надеюсь, ты не против? Я должна быть уверена, что привела в дом именно тебя.

– А с чего ты взяла, что я вообще приду?