Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен

— Показались похожими на животных… — осторожно проговорил Анри

Магистр понимающе кивнул:

— Это нормально. Господь сказал Петру: «Паси овец моих». Многие миряне суть овцы, но мы должны защищать и беречь их для Господа. Ведь это стадо — Его.

Анри решил не развивать тему, а обдумать на досуге не­обычные слова.

Началась новая жизнь. Как героя Крестового похода против катар, его торжественно приняли в орден без испытательного срока. Снабдили одеждой, оружием, доспехами, выделили келью и боевого коня. В ответ Анри принял обед безбрачия и нестяжательства, обязался не покидать орден без разрешения. Великий магистр лично надел на шею нового брата орденский крест на кожаном шнуре.

В обязанности рыцаря входили сбор налогов с торговцев и наблюдение за порядком, ведь все в городе воевали друг с другом. Анри не удивлялся, что в его стаде преобладали не овцы, а крысы, враждующие с хищными котами. Он перестал вглядываться в их злые усатые морды, не замечал острых клыков. Соблюдаешь порядок — живи. Для нарушителей спокойствия судьёй и палачом был его острый меч. Анри не любил долгих разбирательств. Он помнил принцип: всё, что совершено на благо ордена, не является грехом.

Порядок в его районе был отменным.

К концу года выяснилось, что король Людовик не поехал в Святую землю, а отправился в Тунис. Многие недоумевали, справедливо полагая, что завоевание африканских земель не имеет ничего общего с христианской миссией. Видимо, так полагал и Господь. В королевском войске начался мор, а Людовик и его сын скоропостижно скончались.

В итоге лишь город, где сейчас пребывал барон, остался последним оплотом христиан на Востоке.

Служба нравилась Анри. Кормили отлично. К внешнему виду горожан он привык. Безбрачие не угнетало. А в районе его уважали. Даже самые злобные коты не шипели ему вслед: «Рыцарь-пёс-с-с».

Новые друзья старели. Сначала сдавали ноги и спина. Потом пальцы переставали держать меч, выпадали зубы. Затем возникал интерес к уставу загробной жизни, и это означало, что конец близок.

Но его это не касалось. Хорошая еда и морской воздух лишь укрепляли и так отменное здоровье. Он легко двигался в тяжёлых доспехах, иногда казалось будто у него не две, а четыре ноги.

Приходилось маскировать свой возраст, по уши прячась в бороду.

Устав тамплиеров предписывал еще и длинные волосы, что было весьма на руку. На людях барон всегда появлялся в кольчужном подшлемнике, так что лица практически не было видно. Похоже, никто не замечал, что рыцарь оставался молодым.

Через три года магистр умер. Анри искрене горевал о мудром человеке и даже не ел несколько дней.

Новым Великим магистром стал Гильом де Божё. Он был полной противоположностью своему предшественнику — высокий и сильный. Не любил долгих бесед, предпочитая отдавать короткие приказы, впрочем, хорошо понятные и требующие немедленного исполнения.

Однажды барон вдруг вспомнил о строителях стены. Что они делают сейчас, ведь прошло много лет? Анна, наверное, стала старухой. А Альвина, скорее всего, убили за несносный характер. Да и строить стену, наверное, давно закончили. Но что-то манило проведать давно забытые места.

Он примерно помнил местоположение. Уверенно прошёл несколько улиц, пересёк базар, прошёл под массивной аркой. Дальше должен был начинаться луг. Только и надо повернуть за угол.

Вдруг Анри ощутил боль в шее. Словно что-то дёрнуло его назад, не давая сделать шаг. Он отступил. Вроде всё нормально. Сделал новую попытку продвинуться вперёд — и вновь резкий рывок. Барон аж задохнулся. Новые маневры ничего не дали.

Рыцарь вернулся растерянный. Он не понимал, что происходит. Вечером не пошёл спать, а вышел в четырёхугольный двор, обрамлённый колоннами. Было темно, ярко светила улыбающаяся луна. Но россыпи звёзд на безоблачном небе не наблюдалось. Лишь десяток мелких, чуть заметных точек. «Неужели здесь кто-то ворует звёзды?» — пришла странная мысль. Жуткая тоска охватила душу. Он опустился на холодную каменную скамью и вдруг неожиданно для самого себя завыл. Страшно, безнадёжно, одиноко.

Дверь хлопнула. Из открывшегося проема вышел новый магистр, понимающе подошёл к Анри и почесал того за холку:

— Иди ложись спать. Завтра на работу.

Барону захотелось лизнуть хозяину руку, но он сдержался и послушно поплёлся в келью.

Что-то менялось в окружающем мире. Появилось много новых запахов. В переулках одуряюще несло кошками. Море пахло рыбным супом, он даже ощущал, что пересоленным. Теперь у входа в трапезную мог унюхать, что будет в миске, и с трудом ловил капающую слюну. Еда вкусно пахла.

Больше всего нравилось благоухание нового хозяина — магистра Гильома де Боже. Это ненависти нужна причина, для любви достаточно лишь объекта обожания.

Иногда Анри носился вдоль продуктовых лавок. Сильное тело требовало движения. Хватал сочный кусок сырого мяса и жадно проглатывал тут же на площади. Торговцы прятали глаза, делали вид, что не замечают кражи.

Несколько раз пробовал сбегать к стене, но таинственная невидимая цепь, обвязанная вокруг его шеи, не давала этого сделать.