Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен

Стол был сделан из цельного куска скалы, весил тонны и к перемещению был неспособен. Некоторые полагали, что сначала существовал стол, а потом сотворили небо и землю и вокруг него выстроили замок.

— Чем обязан?

— Дорогой Анри! Во-первых, соскучилась. Во-вторых, начальство интересуется: «Как наш барон поживает?» — «Хорошо поживает, — отвечаю, — планетой руководит, покоряет континенты и властвует над странами». А сверху подробностей требуют. Ведь когда хороший человек проповедает ложное учение, оно становится истинным. Когда же дурной учит истине, она делается ложью.

Асмодей наклонился и прорычал:

— Брат! Ночные кошмары не мучают?

Близкое соседство кошмарного лика демона не радовало.

— Крайне редко, — сдержанно ответил барон.

Асмодей оглушительно захохотал — так, что с веток свалились задремавшие пичуги:

— Смотри-ка, крепкий орешек. Сказал как отрезал.

Анри не разделил его радости, а спросил:

— Мне написать подробный отчет о своей работе?

— Ну что ты, — засмеялась дама. — Я всё знаю. Даже твоё увлечение принципами демократии. Если так пойдёт и дальше, скоро старых добрых монархий не останется. Не торопись. Демократия — это возможность каждого выбирать себе тирана. Если в сумасшедшем доме больным дать право голоса, они решат отнять деньги и наркотики у врачей и поделить поровну. А главврачом выберут самого опасного психа.

— Человечество — не сумасшедший дом, — возразил барон.

— Не обижайся, брат, но действительно очень похоже на дурку, — заметил Асмодей.

Анри попытался уйти от скользкой темы:

— Мне уже битый час морочат голову всевышние буквы. Не понимаю, чего хотят.

Белая дама удивлённо подняла бровь.

— Мой друг, плохо, что вы никак не научитесь читать «Слово». Ваша невнимательность и даже лень тому виной. Лишь сорняки растут сами, а добрые плоды требуют от человека работы.

Асмодей тоже поднял бровь, отчего морда перекосилась, а загнутые клыки вылезли из пасти:

— Это… как его… козырная джамба. Пора, амигос, просекать всевышние непонятки. Иначе на фиг ты здесь трёшься. Ясно?

Анри почувствовал, что его правая бровь тоже поползла вверх. Таким образом, у всех троих брови оказались задраны выше некуда.

— Что же здесь ясного? — возмущённо выпалил он. — Ты, например, понимаешь эти знаки? — ткнул Анри пальцем в демона.

— А мне и не надо. У меня своя работа, дел по это. — Демон рубанул себя лапой по горлу. Затем неожиданно согнулся пополам, растопырил согнутые лапы, принялся ритмично раскачиваться и вдруг продекламировал:

Космическая пыль,

Кругом гниль.

Посадили в колбу,

Домкратом по лбу.

— Всё! Хватит! Заткнитесь оба! — рявкнула дама. И тут же продолжила обычным голосом: — Женщина даёт жизнь ребёнку. Но дальше тот живёт сам. Своим умом и руками создаёт всё вокруг себя…

Барон почесал затылок.

— Объясняю. Высшие силы требуют, чтобы вы, мой друг, научились кое-чему, весьма необходимому для чародея. Тем более что есть повод…

— А я разве чародей?

— А кого жгли на площади в четырнадцатом веке?

Анри промолчал, воспоминание обожгло пятки. Он взглянул на демона.

Тот пристроился у балюстрады, продолжая странно раскачиваться и делать жесты растопыренными когтями. Сзади, в разрез куртки, был пропущен хвост, который ритмично подёргивался. Асмодей широко улыбнулся, насколько позволяли клыки:

Кто без спроса

Махал моим посохом?

Теперь пизанская башня,

Стопудовая лажа… —

Демон быстро взглянул на даму и замолчал. Потом добавил: — Кривая, одним словом. Хотя прикольно получилось.

Анри решил не спорить и в этом случае.

— Асмодей, кто старое помянет, тому глаз вон, — ласково, но твёрдо прервала Белая дама и перевела взгляд на Анри. — Многие маги умеют ходить по воде. Но и рыбы так могут. Некоторые волшебники способны летать. Но навыком этим владеют птицы и мухи. Что же здесь выдающегося? Мы с моим слегка неадекватным другом научим тебя чему-то совершенно необычному. Кстати, любимый досуг всех небесных сил. Это называется «подселение в чужую душу». А заодно в качестве тренировки, дорогой Анри, ты выполнишь одну несложную работу. Объясни-ка ему, Асмодей, попроще. Начни с задания, пожалуйста. Только перестань трястись и раскачиваться. В глазах рябит.

Демон приступил к повествованию:

— Такая тема, амигос. По ходу, Божественный вуайеризм будем осваивать.

Белая дама подняла пальчик:

— Я же просила с начала и без этого глупого сленга.

Асмодей почесал затылок:

— Не глупый, а модный. Фактурно так получается. Ты же любишь стиль.

Дама кивнула:

— Ладно, говори фактурно.

Асмодей стал дёргаться и монотонно частить:

— Йо!

Вначале

Сотворил Бог

Небо и землю.

Пусто очень.

Чернее ночи

Грязь обочин.

— Ближе к делу, — оборвала его дама.

— Ну ладно. Зацени, один святой чел решил ремонтировать церковь.

— Чел? — удивился Анри.

— Священник. Католический пастор. Пастырь, который всех пасёт. Въезжаешь?

— Йо, — ответил барон, который начал понимать новый стиль далёкого будущего.