Рыбья кровь

Пока он в одиночестве ел, не притрагиваясь к напиткам, мимо него из одной двери в другую шмыгали те пожилые женщины, что были с ним внизу. По шепоту и возне за одной из дверей он понял, что там находится спальня, в которой его ждет вдова с пухлыми кистями рук.

Вдруг в трапезную вошел высокий молодой мужчина в дорогом кафтане. Дарник вспомнил, что видел его на поединке, где тот выделялся своим мрачно-беспокойным поведением. Присев на скамейку к столу, незнакомец пристально посмотрел на Дарника, после чего сказал, что готов заплатить, чтобы вместо него войти в спальню к вдове. Предложение пришлось как нельзя более кстати, и бежецкий вожак тут же назвал сумму в двадцать дирхемов. Мужчина вместо серебряных дирхемов отсчитал три золотых солида.

Затем появилась одна из женщин и повела Дарника в маленькую чистую комнатку, где стоял узкий топчан с несколькими подушками и пуховым одеялом. Закрыв дверь на задвижку, Дарник лег в постель и провалился в глубокий сладкий сон, чувствуя удовольствие не столько от происходящего с ним, сколько от временного перерыва в исполнении обязанностей вожака.

Под утро он пробудился от тихого говора за дверью. Прислушавшись, понял, что это прощается с вдовой мужчина в дорогом кафтане. С улыбкой поудивлялся их нежным словам и заснул снова. Второе пробуждение было менее приятным. На рассвете гонец привез в Перегуд известие о подвигах Дарника в Хлыне, и юного героя потребовал к себе городской воевода. Десятский с булавой и два гридя с мечами имели грозный вид, хотя и были несколько смущены, что приходится вытаскивать вчерашнего победителя из супружеской постели. Выходя к ним, Рыбья Кровь мельком увидел во всей домашней красе и саму вдову со всеми ее мягкими формами, припухшими губами и бессонными тенями под глазами – восхитился, но нисколько не пожалел о своем обмене накануне вечером.

Воеводский дом был совмещен с большой гридницей. Весь гарнизон состоял из двухсот воинов, которые были разбиты на четыре суточных полусотни, и сейчас здесь происходила их утренняя смена: снимались и надевались доспехи, составлялось в козлы оружие, кто-то на ходу уже подкреплялся мясом с хлебом. Но Дарнику не дали ничего как следует рассмотреть, повели на второй ярус к воеводе.

Воевода, большой дородный мужчина с седыми вислыми усами, выслушав рассказ Дарника о событиях в Хлыне, глубоко задумался. Он уже знал и о роковом поединке, и даже об отклонении боевым вожаком своих ночных обязанностей. Перед ним был явно незаурядный отрок, который весьма умело управлял своей разношерстной командой. Судить его за поджог городища он не собирался – хлыновцы всегда вели себя слишком вызывающе, – хорошо, что нашелся кто-то, сумевший достойно проучить их. В то же время то, что сойдет этому молодцу в Перегуде, непременно свернет ему шею там, на юге, в столице Короякского княжества. Зато здесь, на пограничье, такой человек очень пригодился бы.

И воевода предложил Дарнику стать полусотским перегудского гарнизона, предупредив, что в противном случае в Корояке его ждет суровый княжеский приговор. Маланкин сын понял, что если он откажется, то воевода прикажет его схватить и отвезти к князю, и попросил себе время подумать. Воевода нехотя согласился.

По дороге из города Дарник сделал себе на торжище подарок: на три солида купил степной лук со всеми его приложениями и даже с дюжиной стрел, готовых к немедленному выстрелу. Возле ладьи он застал всех ватажников, которые живо обсуждали, как идти освобождать своего вожака, и несказанно обрадовались, увидев его живым, здоровым, да еще и с дорогой покупкой.

Еще больше удивил их Дарник, рассказав о предложении воеводы.

– И ты отказался? – не поверил Кривонос.

– С такими воинами, как вы, я могу быть в Перегуде только самым главным воеводой, – куражась, ответил вожак и приказал готовиться к отъезду.

Но едва они стали грузиться на ладью, как рядом возник тот же десятский с двумя гридями, что сопровождал Дарника с утра к воеводе.

– Воевода не велел, – сурово проговорил десятский.

Дарник со значением взглянул на своих старших, и за спинами перегудцев тотчас возникли четверо или пятеро ватажников.

– А мы рыбку половить. Можете и вы с нами.

И не успели гриди взяться за мечи, как их уже схватили и, крепко держа за плечи, усадили в ладью.

– Что вы делаете? – удивлению десятского не было предела. – Воевода крепко накажет.

Ладья уверенно вышла на середину реки и быстро пошла вниз по течению.

– Опомнитесь. Мы княжеские гриди, за нас вам не сносить головы, – твердил свое десятский.

– Покажи им. – Рыбья Кровь дал знак Кривоносу.

Тот вместе с Лисичем принялся доставать из-под купеческого товара ватажное оружие: лепестковые копья, сулицы, мечи, доспехи и луки и раздавать его бойникам.

Верст через пять перегудцев высадили на левом берегу реки и вместе с оружием отпустили.

– Только пускай воевода пошлет за нами по крайней мере сто человек, на меньшее мы не согласны, – посоветовал им на прощание под общий смех Дарник.

– А если они действительно устроят погоню? – тревожился Кривонос.

– А ты как думаешь? – спросил вожак у Быстряна.