Рыбья Кровь и княжна

По знаку князя женихи, раздевшись до пояса, выходили в круг и занимались борьбой, сначала просто на снегу, а потом и на конях, стараясь стащить друг друга с седла. Затем запели и затанцевали невесты. Первая скованность быстро прошла и у участников, и у зрителей. В укладывании камней в заплечные мешки больше всех усердствовали будущие тещи. Женихи и невесты уже без всякого стеснения стреляли друг на друга глазами, делая сразу по два-три возможных выбора.

Когда первый липовец направился к ряду невест, все, раскрыв рты, замерли, стараясь не пропустить самое интересное. От щек выбранной им девушки можно было разжигать костер. Пока жениху вскидывали на плечи тяжеленный мешок с камнями, мать со старшими сестрами подкашивали невесте юбку. Удар булавы о медный щит — и пара бросилась вперед. Казалось, легкой невесте ничего не стоит убежать от неповоротливого тяжеловеса, но шагов через тридцать ноги невесты запутались в юбке, и она в полный рост растянулась. Тут же вскочила, но оказалась в руках жениха. Ее пример для других невест послужил хорошим уроком, как действовать. Теперь уже ни один бойник не мог догнать свою суженую с первого раза, если только она сама не падала. Пробежав один круг, неудачник отходил в сторону, предоставляя очередь своему товарищу, чтобы, отдышавшись, чуть позже повторить погоню за другой невестой, к полному восторгу зрителей. Когда девицы закончились, на беговую тропу вышли шесть молодых вдовиц. За ними тоже нашлось немало охотников побегать.

Никогда прежде житевский луг не видел подобного веселья и радостного возбуждения. Чтобы лучше закрепить сватовство, состоялся обмен подарками. Родичам невест вручали заморские ткани и украшения, чугунную посуду и плотничий инструмент. Те также не остались в долгу, снабжая «будущих жен», помимо подушек и перин, мехами и домоткаными тканями, прялками и корытами, мешками с пшеницей и домашней живностью. Свою первую брачную ночь все молодые провели в натопленных избах селища.

Выйдя на следующий день к реке, жениховское войско разделилось: молодожены, нагруженные приданым, направились восвояси вниз по течению на Липов, остальные продолжили свой путь вверх по реке.

Еще больший успех ждал дарникцев в городище Козодой, вотчине арсов. Здесь много слышали о липовском князе и не прочь были даже перейти под его руку. Но Молодой Хозяин воздержался принимать их предложения, согласен был на него только после полюбовного договора с Арсом. Зато невест с теми же играми в догонялки в городище добыли почти четыре десятка.

Впору было разворачиваться назад, но тридцать оставшихся без жен бойников, раззадорившись, требовали продолжения похода. Оставив новых молодоженов на время в гостеприимном Козодое, Дарник с остальными воинами, четырьмя возками и тремя санями поскакал дальше.

Селище Затеси находилось в самом сердце большого буреломного леса. Повинуясь нехорошему предчувствию, князь хотел прервать попытки пробраться сквозь густо наваленные и людьми и ветром деревья, но бойники твердили свое:

— Ну еще чуть-чуть пройдем, ну еще.

Обнесенное старым, покосившимся тыном селище появилось внезапно сбоку, так что колонна липовцев проследовала сначала мимо него, а уж потом, обогнув, оказалась на небольшой вырубке перед его воротами. В Козодое, когда пятеро гридей с женами лихо подскакали к воротам, ссадили на землю жен и ускакали обратно, это встретило самый благоприятный прием. То же самое проделали и у ворот Затесей. Но едва пять жен остались одни перед воротами селища, как из-за тына в них тотчас без всякого предупреждения полетели стрелы. Мужья бросились на выручку и получили порцию стрел себе и лошадям.

Дарник не верил своим глазам. Две жены убиты были сразу, третья умерла чуть погодя. Еще две женщины, четверо мужчин и пятеро коней получили ранения.

— Как же так? Что же это? — растерянно повторяла Всеслава.

Князю не потребовалось ничего говорить, легкое движение руки — и трое саней со своими камнеметами развернулись перед воротами Затесей. С собой камнеметчики имели лишь запас «железных орехов», поэтому стреляли кругляшами из стволов деревьев, завернутыми в паклю, которую поджигали и в таком виде посылали через ограду на крыши домов. Вскоре ворота селища распахнулись, и из них высыпало тридцать или сорок мужиков с топорами и вилами. Один залп трех камнеметов железными орехами и шестьдесят стрел из двадцати луков полностью смели нападавших.

Врываться в селище не посчитали нужным — над домами занималось непогасимое пламя, и вместе с убитыми мужчинами этого для хорошей кары было вполне достаточно. Всеслава хлопотала около раненых жен, вымаливая у них прощение. Все бойники чувствовали себя глубоко подавленными, не принесла облегчения даже столь основательная месть.

2

Дарник удивлялся собственной жене. В любом своем проступке у женщин всегда виноват кто угодно, только не они сами. А Всеслава взяла и во всем происшедшем обвинила одну себя.