Рыбкина на мою голову

В половину двенадцатого вызвала такси, а перед выходом заглянула к Паше, смежная дверь в квартиру которого теперь всегда была открыта. Хотела сообщить ему, куда еду, чтобы если, что не потерял, но его не было дома. Квартира встретила пустотой и тишиной.

Неожиданно.

Я настолько привыкла за последнее время, что в это время надзиратель Паша уже возвращается с работы, что его отсутствие неприятно царапнуло по сердцу. А мысль, что, скорее всего, он поехал к кому-то из своих “рин”, разозлила,  даже щеки загорелись.

Ну и ладно.

Ну, и не очень-то хотелось!

Да и, в конце концов, с чего я взяла, что ему вообще надо знать, где я и чем занимаюсь? Дракон Паша же мне не докладывает, куда пропадает ночами? И неважно, что это первый раз за последние недели, когда его так поздно нет! Все равно. Молчит, значит, и я не буду отчитываться!

Я вернулась к себе, со злостью долбанув смежной дверью, и со психу закрыла ее на щеколду. То-то же! Погладила Касю на прощание и, повесив рюкзак на плечи, а фотоаппарат на шею, вышла из дома. Такси, наверное, уже заждалось.

Паша

Второй месяц осени на работе начался с тотального завала. Кучи контрактов, новых сделок и проектов сыпались один за другим. Совещание за совещанием и встреча за встречей. Взрыв мозга и полное отключение от внешней жизни.

В таком режиме мне реально проще было уже переехать спать в офисе на кожаном диване, чем мотаться спать домой. Но не могу и не хочу. Ужин с Рыбкиной и пара язвительных колкостей в адрес друг друга – это уже была традиция перед сном, которую совершенно не хотелось нарушать.

Вот и сегодня я ехал домой. Хотя сильно задержался в офисе, и время уже было почти десять.

По пути вспомнил, что вчера закончился вечером сахар в квартире. Вернее, сразу в двух квартирах. И у меня, и у Влады. Девчонка извела все запасы на чай да свою наивкуснейшую стряпню, которой частенько теперь меня баловала. И вот интересно, она заходила в магазин? И, может, еще чего нужно купить?

Пока еду, набираю Рыбкину, но телефон ее молчит. Ответа нет.

На всякий пожарный решаю все же забежать в массмаркет у дома. Сгребаю в корзину каких-то сладостей помимо сахара и чая и, выйдя с полными пакетами из магазина, цепляюсь взглядом за кондитерскую неподалеку.

Не знаю, каким таким чудесным образом, но мой мозг вспомнил, что Влада любит клубничный торт. Она вообще обожает все, что связано с клубникой. Тут же решаю, что надо девчонку порадовать. Печь я не мастак, но купить для нее торт вполне в состоянии.

Правда, эта кондитерская закрыта, и приходится вернуться в машину и потратить еще целый час на поиски любимого торта Рыбкиной. Объехать половину столицы и найти, в конце концов, его за десяток кварталов от дома.

– Влада! – квартиру открываю кое-как. Покупки валятся из рук. Торт тащу практически в зубах. А ответа мне нет.

Продукты уношу прямиком на кухню и врубаю в гостиной свет.

– Рыбкина, ау-у! – повторяю в тишине квартиры снова, не сомневаясь, что рыжеволосая ехидна меня должна услышать. Но в ответ по-прежнему тишина.

Паша

И вот тут я хмурюсь, бросая взгляд на наручные часы. Почти двенадцать. Может, спит уже?

До меня доносится приглушенный собачий лай, и я понимаю, что происходит что-то не то. Обычно Кася вперед хозяйки влетает в открытую дверь и несется встречать меня с работы, сейчас же ее нет. Каси. Хотя и Влады тоже.

А посмотрев на лестницу, вижу, что дверь закрыта.

– Не понял… это что еще за новости? – бубню себе под нос и поднимаюсь в квартиру “соседки”.

Неужели эта задира заперлась от меня? Я что, где-то накосячил? Если уж на то пошло, то дверь на ключ закрывать полагается мне, а не ей. А вот такое положение вещей мне категорически не нравится!

Но точно. Пару раз дергаю ручку, но гребаная деревяшка не поддается. Ключом тоже не открывается, значит, заперлась Рыбкина на дурацкую щеколду, которую я еще месяц назад собирался снять во избежание неприятностей.

Тогда я стучу долго и настойчиво. Такая долбежка и мертвого разбудит. Даже Кася, бедная, устала надрываться, гавкая с той стороны! Но ответа от Влады нет. Внутри начинает просыпаться дерьмовое предчувствие и разгорается любопытство.

Что, блин, происходит?

Хватаю ключи от квартиры Рыбкиной и поднимаюсь через лестничную клетку. Открываю, беспардонно вваливаясь в квартиру, которая встречает темнотой и Касиным “гав-гав”. Влады, и это очевидно, дома нет. Обхожу все небольшое жилье девчонки, чтобы убедиться в своих выводах, и да. Пусто.

Ну, и где, спрашивается, она шатается в двенадцать ночи? Ее не учили, что такое комендантский час?!

Приходится напомнить себе, что Рыбкина уже давно совершеннолетняя и имеет право гулять всю ночь напролет, если пожелает, но проблема в том, что меня это категорически не устраивает! Что гуляет она ночью где-то без меня. Одна. В огромном городе, полном уродов.

Или не одна? Может…? – проскочила совершенно не понравившаяся мне мысль.

Да ну, на фиг!

Быть того не может.

Или все же может?

Ну, Владислава, блин, Станиславовна!

И ведь трубу не берет, пиявка такая!