Рыбы

Он побледнел еще сильнее, как будто из-за полнолуния или моего отказа кровь отхлынула от его лица. Да, он был красив, и да, я любила его, но любила по-своему, выбрав один путь из бесконечного множества. Я уже знала, что тысячу раз пожалею о том, как у нас все кончилось, что предпочла бы другое завершение. Но я также сознавала, что мягкого, доброго финала быть не могло. Добрый финал – это камни, океан, мертвецы. Я бы стала одной из мертвых девушек.

– Прощай.

– Люси…

Он уже знал, что я не с ним. Мы оба понимали – это конец.

– Прощай.

Он соскользнул с камня и нырнул в океан. Как будто ушел в громадную вагину. Как будто другая женщина пришла и забрала его у меня. Всегда ли у него будут другие? Любил ли он меня больше, чем остальных? Даже если от других женщин остались только кости на дне, даже если они превратились в ничто, они растворились ради него. Они стали его ничто.

Но тогда кем был он? И был ли вообще кем-то? Мифические существа рождаются и умирают постоянно. Они рождаются, когда мы нуждаемся в них, и умирают, когда мы перестаем смотреть на них теми же глазами. В этом смысле он не был каким-то особенным. Сколько их родилось до него? Сколько умерло, когда человеческое зрение, сильное, но все же хрупкое, очистилось от времени и грязи? Он придет снова, чтобы занять другое место.

Я взяла чемодан и потопала по пляжу в обратном направлении. У края тротуара стройно шумели под ветром пальмы.

– Трахните меня, – сказала я пальмам.

Я все еще не любила себя. И не знала, как и когда это случится. Но, может быть, если оставаться в живых, когда-нибудь…

– Простите.

Когда я вошла, Стив снова был на кухне и снова ел хлопья. Повернувшись, он скептически посмотрел на меня поверх очков. На столе перед ним лежала газета. Заголовок на первой странице сообщал о пожарах в долине.

– Ошибка вышла, – сказала я.

Он моргнул и продолжал жевать.

– Никуда я все-таки не ухожу.

– Вот как?

– Да.

Стив промолчал. Поднялся, взял чашку, поставил в раковину.

– Постарайся не заляпать ничего кровью, – сказал он и направился к лестнице.

Я вдруг сообразила, что у меня уже давненько не было месячных, пожалуй, с того времени, когда мы с Тео испачкали софу. Прошло как минимум пять недель. Менопауза? А у женщин бывает менопауза в тридцать восемь?

Я не стала утруждать себя: открывать чемодан, умываться, чистить зубы. Разделась до трусиков, сняла лифчик, забралась на софу и свернулась под одеялом. Без Доминика и Тео было как-то непривычно. Почему они не могли существовать вместе – Тео, с его воображаемой любовью, и Доминик, с любовью чистой? Тео так боялся Доминика, как будто чистая любовь собаки могла как-то навредить ему или даже погубить. И я тоже боялась, а поэтому и убирала пса подальше. Надеялась, что выдумка одержит победу. И вот – осталась ни с чем, потеряла и одно и другое.

Но есть сестра.

В каком-то смысле быть одной – приятно. Ушла эйфория, ушла тишина – то, что было от Тео. Вернулось сколько-то пустоты. Но отношение к пустоте изменилось, как будто теперь она смеялась со мной или, может быть, я с ней. Теперь это была моя пустота – владеть и хранить. Я выругалась и выключила свет.

Слова благодарности

Спасибо Мередит Кафель Симонофф, моей русалке и агенту, за то, что верила с самого начала.

Спасибо моему редактору Алексис Уошэм, за твой взгляд, и Молли Стерн, Лиз Ветцель, Рэчел Рокицки, Линдси Саньет Роксане Хайат, Лайзе Эриксон, Джиллиан Бакли, Алексу Ларнеду, Рэчел Уилли и всем остальным замечательным людям в «Хогарте».

Спасибо дамам из «Bloomsbury UK»: Алексис Киршбаум, Филиппе Коттон, Александре Прингл и Рэчел Уилки – с вами мне повезло.

Спасибо моей голливудской мафии: Мишель Вейнер и Оливии Блауштейн в «CAA».

Спасибо Оливии Юниэк и Эрику Фейгу в «Lionsgate», Энн Керри – за поддержку.

Спасибо Либби Бертон за начальное редактирование, жизненно важное для этой книги.

Спасибо моим зарубежным издателям, особенно Эйлин Зальцман в «Ullstein»! Спасибо Эми Джонс, Сюзанне Бриск и Каре Прайсс.

Спасибо моим родителям – за образование.

Спасибо тебе, Пикл, за то, что показал, какой бывает любовь хорошей (плохой!) собаки.

Моя любовь и благодарность Николасу Полухофф, без которого – по многим причинам – этой книги никогда бы не было.