Рынок тщеславия

Рынки приобретались поначалу только для того, чтобы не возникало проблем со сбытом продукции. Уже потом Малицкий понял, что рынки и сами по себе способны приносить немалый доход, и начал скупать их с одержимостью маньяка. Средной был его восьмым по счету приобретением. Никто не понимал, зачем ему нужен Средной. Неразвитая инфраструктура, допотопные торговые контейнеры, полуразвалившиеся административные здания и не слишком удачное расположение рядом с пустырем – все это говорило не в пользу рынка. Но Малицкий смотрел дальше. Он был уверен, что на месте убогого Средного когда-нибудь раскинется рынок-мечта. Рынок, какого нет ни у кого! И вот теперь, когда до воплощения мечты было рукой подать, в дело вмешались непредвиденные обстоятельства.

Впервые за много лет Станислав Малицкий так сильно нервничал, что по его невыразительному лицу пробежала судорога. Справившись с собою, он пристально взглянул на Вадима Дементьева:

– Несколько часов назад мой источник в прокуратуре сообщил, что выписан ордер на твой арест!

– По какой статье? – побледнев, спросил Вадим.

– Умышленное убийство, – ответил Малицкий. – Тебя и Тимура Хабибова обвиняют в умышленном убийстве. Надеюсь, мне не придется объяснять, в каком именно убийстве вас собираются обвинить!

– Но я-то тут при чем? – развел руками Вадим. – Если и было убийство, так ведь я даже не знал о нем! Это Тимура инициатива! Он перестарался!

– Не важно, кому принадлежит инициатива, но источник в прокуратуре утверждает, что заместитель прокурора выписал ордера на обыск в ваших квартирах и ордера на арест, не задумавшись.

– Что за глупость! – пожал плечами Вадим. – Какие могут быть основания? Ведь нельзя же арестовать человека абсолютно ни за что! Должны быть свидетельские показания… или улики. Если, конечно, все это не сфабриковано…

– Это мы будем выяснять позже. А пока нужно позаботиться о нашем детище. Ты должен расписаться вот здесь. – Малицкий указал взглядом на лист бумаги в плетеной окантовке, лежавший на столе. – И ты тоже, – сказал он, обращаясь к Игорю.

Эта фраза вывела Игоря из оцепенения. Подойдя к столу, он с трудом прочел бумагу.

– "Доверенность" – так был озаглавлен документ, лежавший на столе. А далее следовало:

– "Я, Дементьев Вадим Алексеевич, прописанный там-то, живущий по такому-то адресу… в присутствии нотариуса первой статьи Иоффе Альберта Натановича передаю во владение Опарина Игоря Михайловича, прописанного там-то, проживающего по такому-то адресу, принадлежащие мне двадцать процентов акций ЗАО «Торговый комплекс Д.О.М.»…

Прочитав документ и, без труда поняв его тайный смысл, Вадим спросил:

– Значит, меня и вправду хотят арестовать?

– А ты думал, я так шучу? – осклабился Малицкий. – Я же сказал, что уже выписаны ордера. Тебя арестуют завтра, а может, даже сегодня. Мало того, арест будет наложен на твое имущество, следовательно, и на акции тоже. Для того, чтобы избежать ареста акций, нужна доверенность.

– И долго мне придется сидеть? – спросил Вадим.

– Смотря по тому, что есть у следователя, – ответил Малицкий. – Насколько я понял из того, что сообщил мой человек из прокуратуры, прямых улик на тебя нет. С твоим дружком Хабибовым дело много хуже. Так что тебе, возможно, сидеть и вовсе не придется. До суда выйдешь под подписку. Но подстраховаться все же не мешает. Если твой арест инициирован нашими недоброжелателями, то сделано это, наверное, для того, чтобы арестовать акции и приостановить строительство. В нашей подленькой жизни всякое бывает. Так что не дрейфь! При любом раскладе я тебя вытащу. А что требуется от тебя, сам знаешь!

– Не пойти в сознанку! – сказал Вадим.

– Да. – Малицкий немного подумал и добавил: – А теперь скажи мне как на духу: причастен ты к этому убийству?

– Нет, – ответил Вадим.

– Ты уверен?

– Абсолютно!

Игорю показалось, что Малицкий не очень-то верит в искренность слов подчиненного. Скорее всего, он прекрасно знал правду, а этот спектакль был разыгран специально для единственного зрителя, для Игоря.

Самого «зрителя» одолевали противоречивые чувства. Игорь, конечно, искренне надеялся на то, что его товарищ не мог быть убийцей, но в памяти всплыл странный разговор Вадима с Тимуром Хабибовым, который он случайно услышал.

Малицкий тем временем вынул из кармана фотографию какого-то мужчины и сказал:

– Запомните его. Это нотариус, у которого вы вчера около шести часов вечера оформляли доверенность на акции. Зовут его Альберт Натанович Иоффе. Нотариальная контора находится на улице Ваучерной в доме номер семь, на первом этаже, в первом подъезде. А теперь расписывайтесь и идите в зал.

Выйдя из кабинета, Вадим достал из кармана сигару и закурил. После нескольких затяжек ему заметно полегчало.

– Что собираешься делать? – спросил Игорь.

– Поехать куда-нибудь и напиться! – ответил Вадим.

– Мне позвать Аллу?

– Не надо. Пусть она ничего не знает… пока. Скажи ей, что у меня заболел желудок.

Вадим двинулся было по коридору к выходу, но Игорь остановил его.

– Подожди, – сказал он. – Если тебе нужна моя помощь, говори, не стесняйся. Пока еще есть время…