Рысью вперёд!

— … самое эффективное боевое искусство для тех, кто не обладает дюжинной физической силой, — закончила за неё Ольга.

— А говорила, что знаешь о нас многое, — заметил Бабенко.

— Знаю, что вашей группе преподавали боевые искусства, но вот какие — понятия не имела.

— Бог мой, Оленька! — воскликнул великий князь. — Кроме образованности вы ещё и знатный воин! И не хуже подхорунжия. Да к тому же по словам сей пренеприятнейшей маркизы, вы, оказывается, дворянка?

— Лишь потомок, ваша светлость.

— Сие абсолютно не меняет дела. Чуть погодя, мы продолжим наш разговор о вас, а сейчас я мыслю, что делать с этим исчадием зла.

— Поведайте нам, маркиза, где ваш пульт включения портала для возврата в наше время? — спросил Бабенко.

— Для чего он вам? — она подняла глаза на есаула.

— Вы же знаете, что образованная сингулярность в этой эпохе не позволит вам изменить что-то ещё. Потому есть у меня одна мысль, как насолить вам и вашим подручным, — он повернулся к Кутузову. — Ваша светлость! Смерть для оной особы будет слишком лёгким наказанием. Полагаю, что следует учинить ей экзекуцию и отпустить с миром.

— Какую экзекуцию? — поинтересовался великий князь.

— Высечь и дело с концом, — улыбнулся тот.

— И всё? Отпустить её на все четыре стороны? А если она снова замыслит недоброе?

— Но не в этом времени. К вам, никому из нашей эпохи хода уже не будет. Посему наше пребывание здесь далее становится ненужным, а в других временах мы найдём ей противодействие. Так нужно для всего государства российского. Раньше, ныне и в грядущем.

— Что ж, если дело обстоит таким образом, я внемлю твоим словам. Потомкам виднее. Быть по сему! Кликните охрану, пусть она выведет сию француженку и отсыпет ей десяток плетей по причинному месту сзади туловища, — усмехнулся Михаил Илларионович.

— Проклятье! Есаул! Мы ещё встретимся! — кричала маркиза, когда её уводили из избы. — И я клянусь, что поквитаюсь с тобой!

— Ну, вот и всё, — медленно проговорил Константин — наше задание подходит к концу. Мы его выполнили и теперь со спокойной душой можем вернуться.

— Я хочу отблагодарить Оленьку. Эта барышня мне понравилась своей образованностью, смелостью и зело ещё чем. Жалею, что ты не моя дочь. Уж я бы тебя пристроил в высший свет.

— Благодарствую, ваша светлость, но мы говорили с вами о том.

— Знаю-знаю. Есть у меня награда тебе, — встав со стула, он направился к шкатулке с орденами и медалями для награждения. Открыв её, Кутузов подошёл к Трубачёвой. — От меня лично, в знак великой симпатии и знаний твоих, прими орден Святой Анны четвёртой степени. А как воину храброму жалую тебе тот же орден, но третьей степени. Дабы носила ты его не на клинке[43], а на груди своей.

— Благодарю вас, ваша светлость, — Оля сделала реверанс. — Ваша награда всю жизнь будет напоминать мне о встрече с вами.

Михаил Илларионович обнял девушку по-отечески и поцеловал в лоб.

— Когда собираетесь в обратный путь? — усевшись на своё место, поинтересовался он у Бабенко.

— Завтра с утра и пойдём.

— Где собираетесь кануть в грядущее?

— Село Васюнино, Московской губернии.

— Неспокойно нынче в тех краях. Разъезды французские рыщут, да и мародёров изрядно. Я дам охрану.

— Ваша светлость! Малая группа не так приметна. Просочимся, как вода через сито.

— И то верно. Что ж, изрядно вы послужили, теперь отдыхайте.

Глава 6

Утренние сборы были недолги. Девушки сразу переоделись в казачью форму. Парни проверили подпруги[44], закрепили походные сумки и в путь. С Тарутино выехали молча, лишь миновав небольшой овражек разговорились. Атмосфера скорого возвращения домой уже витала над ними. Сальниковы затеяли спор с Полуяновыми на тему совместно просмотренного ещё до задания фильма и теперь каждый отстаивал свою точку зрения о героях той картины. Севка вполголоса перебрасывался репликами с Бабенко, оба иногда ухмылялись, Валера Рудых негромко напевал какую-то казацкую песню, лениво перебирая поводья. Заметив, что Ольга чуть отстала, он нагнал Трубачёва и окликнул его.

— Сева! Супруга твоя опять аналитикой занялась. Да так, что совсем лошадью не управляет.

Трубачёв чуть отстал от основной группы и приблизился к супруге.

— Милая! С тобой всё в порядке?

— А? Да…

— Опять о чём-то задумалась?

— Перебираю факты о «Рубиконе». Есть кое-какие нестыковки.

— Оленька! Давай ты этим дома займёшься?

— Трубачёвы, что случилось? — к ним подъехал Бабенко.

— Всё нормально, Константин Сергеевич, просто Оля опять аналитикой занялась.

— Баронесса! Вы меня пугаете!

— Баронесса? — фыркнула Ольга — Тогда уж правильнее боярыня. А вообще, все события, произошедшие с нами здесь, натолкнули меня на одну мысль…

— Трубачёва! Вот напишешь дома отчёт и тогда мы побеседуем на тему твоих вопросов. Все вместе. Договорились? — Бабенко подхлестнул коня и умчался догонять основную группу.

— Оля! Мне даже неловко стало от этой новости.

— От какой?

— Что ты из дворянского рода.

— Ничего в этом особенного нет. Конечно, в этом времени у нас с тобой не было бы не единого шанса, ну а так… что бы не случилось, Севочка, я тебя ни на кого не променяю.