Рысюхин, надо выпить!

«Похоже, что так. Но вариант получить репутацию сбрендившей старухи её сильно зацепил и, надеюсь, заставит действовать как нужно. Честно говоря, не хотелось бы мне устраивать что-то подобное. Всё же, родная она мне, и любимая, несмотря ни на что. А после такого она нос из дома не высунет и быстро зачахнет».

«Надеюсь, она не додумается до того, что ты не собираешься реализовывать эту свою угрозу».

Выпитое с военными шумело в голове, несмотря на то, что я старался правильно, по мнению деда, закусывать и не частил. Прогулка по свежему воздуху тоже, хоть и взбодрила, но полностью хмель не разогнала. Так что серьёзными финансовыми делами я сегодня решил не заниматься, во избежание. То есть, просмотреть-то я их просмотрю, но решений никаких принимать пока не буду. Завтра уезжаю после обеда, вещи собирать недолго — надо только взять тёплые вещи, скоро на нашей изнанке наступят холода, так что времени должно хватить. Ещё гляну то, что прислал майор из Борисова — думаю, там готовые заявки от имени как сто восемнадцатого полка, так и городского гарнизонного собрания, плюс от него лично. Заявки, которые можно сразу передавать Пробелякову для комплектования и отгрузки.

Собственно, в Бурундучкове я не ошибся — только изъять лист с личной перепиской, остальное — готовая заявка по всей форме. Просмотрел остальные бумаги — и, вопреки первоначальному плану, кое-что даже завизировал. Речь шла о сводках «для сведения» и я своей подписью просто подтверждал, что ознакомился с ними. Сводки, кстати, требовалось подшить в отдельную папку для последующего анализа.

Окончательно замучившись с бумагами, я решительно отодвинул их на потом. В крайнем случае — возьму с собой и пришлю домой подписанные бумаги почтой. Подумав, хочу ли я чаю — и решив, что не настолько, чтобы тащиться на кухню и возиться со всем этим делом, даже беря в расчёт наш чудо-чайник. Вот водички в кружку налить из чайника и взять с собой на ночь — это можно.

Утро третьего января началось просто отлично. Никаких последствий вчерашних посиделок, которыми часто пугали старшие товарищи, голова ясная, самочувствие отличное и море энергии в теле. Сделал энергичную разминку, даже помахал во внутреннем дворе своим мечом, отработав по два раза упражнения, заданные для самостоятельного освоения инструктором. Ополоснулся и вышел к завтраку.

Бабуля, вопреки обыкновению, присутствовала за столом. Раскаивающейся она не выглядела, но и вселенскую обиду демонстрировать не старалась. Скорее, она выглядела… загадочно?

«Ой, не нравится мне это!»

«Та же фигня, „внучек“, та же фигня. Что-то эта резвушка-поскакушка затеяла, какую-то какашку в кулаке сжимает и готовится метнуть».

«Дед! За столом⁈»

Но до самого конца завтрака так ничего и не произошло, бабушка с таким же загадочным видом шмыгнула за дверь куда-то на улицу. Может, пронесёт? Хотя, вспоминая выражение лица — явно же что-то задумала. И как бы эта её задумка не вылезла боком, заставив всё же пойти на окончательную конфронтацию.

Буквально через четверть часа после того, как я начал пересматривать прочитанные вчера бумаги и пропечатывать их перстнем рода, в дверь поскреблись и вошла бабуля в компании со старшим из Пырейниковых.

— Здравствуйте, Трофим Ильич. Я всегда рад видеть вас у себя в гостях, просто по-соседски. Но сегодня вас явно привела ко мне какая-то проблема.

Внезапно старик делает три размашистых шага и бухается перед столом на колени:

— Юра! Всеми богами! Одна надежда! Правнук! Помоги!

Очень эмоционально, но совершенно бессвязно, а от того непонятно. Ясно только, что речь идёт о его правнуке. Хм, какая-то из внучек вышла замуж и родила? Двум старшим уже вроде как и пора бы, сколько им, двадцать два и двадцать с половиной? И учёбу закончили, можно и замуж. Только что такого случилось с малышом, что ему понадобилась моя помощь⁈

Дед продолжал стоять на коленях и издавал горестные вопли сквозь прижатые к лицу руки. Нет уж, так дело не пойдёт. Я подошёл к шкафу, где с давних пор прятался бар и налил полную чарку «Пшеничной». Надеюсь, его не вырубит с этой дозы в его-то возрасте и состоянии. В крайнем случае — проспится и всё равно успокоится.

Пырейников машинально выпил поднесённую ему рюмку, задохнулся, потом занюхал рукавом и постепенно пришёл в себя.

— Вот. Если нужно — налью ещё, только успокойтесь и расскажите по порядку, что случилось с вашим правнуком и чем я могу ему помочь? При том, что я только начавший обучение маг металла и кристаллов, а не природник и не лекарь.

У старика опять начали дёргаться нижняя губа и нос, но он взял себя в руки.

— Внучка моя старшая вышла замуж год назад, ещё при окончании училища. Муж простолюдин с проснувшимся даром печатника, согласился войти в наш род. Мы это не афишировали, всего опасались. Недавно родила мальчика. Мы отнесли к Оракулу. Он — «нулёвка», как мой сын. Это проклятие, которое поразило мой род и готово его уничтожить!

— Так, проблема стала понятнее. А чем я-то могу помочь?

Старик, который за прошедшее время успел подняться с ковра и даже сесть на гостевой стул, снова рухнул на колени: