Рыцарь

— Хайме из Кольменара, — представился он, с некоторой осторожностью пожимая мне руку. Возможно, боялся раздавить. Моя отнюдь не девичья ладонь просто утонула в его грабле.

— Я — сьер Андрэ де Монгель.

— С прибытием. Яго, освободи господам место.

Названный человек забрал свое оружие со скамьи на которой сидел, и молча встал позади Хайме. Судя по цвету его кожи и волос, в его жилах сарацинской крови было больше, чем европейской.

Мы уселись на освободившуюся скамью. Анри безмолвно маячил за нашими спинами.

Двое людей, сидевших слева и справа от Хайме и, соответственно, справа и слева от нас с Ги, оказались командирами тех самых двух банд, которые были необходимы нам, чтобы добрать до минимума, требуемого для начала военных действий против Альфаро.

Некоторое время мы торговались. Говорили мы в основном с Хайме — два второстепенных командира помалкивали, признавая первенство Толстяка, и всего лишь бдительно следили за тем, чтобы их отряды были приняты на условиях не худших, чем отряд Хайме. А Хайме вел свою речь уверенно и неторопливо. Я изучал предводителя наемников, а он изучал меня. Не могу сказать точно, в чью пользу вышел общий счет. Наверное, в его. Простецкое выражение его лица оказалось превосходнейшей маской, ничего не говорящей о его собственном отношении к тем или иным вопросам.

Хайме на пальцах объяснил, сколько они хотят, почему и за что. Это было больше того, что мы намеревались им дать.

Я не умел вести дела подобного рода. В том, что касалось расценок, я не мог сказать, где Хайме говорит правду, а где он сознательно слегка задирает планку. Спорить с ним было бесполезно: он разбирался в подобных вопросах куда лучше меня. При таком раскладе мне оставалось только упереться рогом в землю и твердо стоять на месте. Благородные люди не торгуются… Значит, вас не устраивают мои условия? Очень жаль. Кое в чем могу уступить — например, в том, что касается доли от предполагаемой добычи, но не в основных условиях договора.

Хайме снова выдвинул свои доводы. Я повторил свои. Так продолжалось до тех пор, пока мы друг друга не утомили и не сошлись на некой приемлемой середине. Среднее жалование солдату выходило чуть меньше того, о котором мы говорили в самом начале, но зато в случае успешного завершения военных действий моих подручных ждал весьма крупный приз. Что автоматически делало их заинтересованными сторонами в том, чтобы замок моего врага пал, и пал как можно скорее.

Оставалось только надеяться, что у Альфаро отыщется достаточно золота, чтобы я смог расплатиться и с наемниками, и вернуть заем евреям. А если золота не будет? Ну, допустим, с наемниками я уж всяко сумею расплатиться. А как быть с Иосифом? Придется седлать коня, покупать новое копье и скакать к месту ближайшего турнира — не для того, чтобы заработать славу, а из куда более прагматических соображений. Играть в русскую рулетку, надеясь, что остальные профи, участвующие в состязании, не убьют, не покалечат, или — что в такой ситуации хуже всего — сами не вышибут меня из седла, а потом потребуют выкуп за коня и оружие.

Хайме не слишком огорчился, узнав, что платить ему — по крайней мере, поначалу — будут французской монетой. Золото и серебро — оно везде золото и серебро. Поинтересовался только, не располагаем ли мы местной валютой. Нет? Ну нет — так нет.

Естественно, и Хайме, и Родриго Пуэро, и Санчо из Вильябы — так звали двух других командиров — интересовало, с кем я собираюсь вести войну. И они обеспокоились, когда я отказался отвечать на этот вопрос.

— Узнаете в свое время. Я не хочу, чтобы завтра об этом болтало пол-Испании.

Такой ответ их не слишком устроил, но качать права никто не стал. Поскольку я платил, я и музыку заказывал.

* * *

…По возвращении в замок я отыскал Жанну. Она любезничала с каким-то конюхом на заднем дворе. Увидев меня, почему-то перепугалась и покраснела.

— Иди-ка сюда.

Отыскав место, где нас никто не мог подслушать, я остановился и пристально посмотрел на девушку. В больших, широко раскрытых глазах Жанны любопытство перемешивалось с затаенным страхом. Ничего хорошего от любых перемен в своей жизни она не ждала.

— Я собираюсь отправиться в гости к одному барону, — начал я, — и хочу, чтобы ты поехала со мной.

Она безмолвно опустила голову. Ни возражений, ни вопросов.

— Мне нужна твоя помощь.

Безразличие и боязнь перед будущим исчезли. Зато любопытство так и загорелось в ее глазах.