Рыцарь

Лорна пробила дрожь, и у него затряслись руки. Во рту пересохло, а грудь словно сдавило тесным обручем. Сначала ему даже показалось, что начинается приступ. Но это не имело ничего общего с Тьмой. Это были гнев и боль, которые потекли по его жилам, словно жгучий яд.

Уставившись перед собой, он с трудом сдержал слезы.

— Где он похоронен? — спросил Лорн мгновение спустя.

— Здесь, — ответила Наэрис. — На маленьком кладбище квартала оружейников.

— Что? — поразился Лорн. — Не в королевском квартале?

— Нет, — покачал головой Рейк. — Нет.

Он одним глотком осушил стакан Лорна и, поднявшись с места куда легче, чем можно было ожидать от человека такого телосложения, произнес:

— Жди здесь.

Тяжелым шагом он вышел из кухни, расположенной в глубине большого дома, ныне почти пустого. Он оставил дверь приоткрытой и скрылся на заднем дворе.

— Куда он пошел? — спросил Лорн.

Наэрис подсела ближе к нему. Она вылила половину своего вина в стакан Лорна, и они сделали по глотку, прежде чем она ответила.

— К себе.

— Как это?

— Он спит над своей кузницей, — объяснила она.

— А ты?

— Здесь. На чердаке.

— Но почему?

Молодая женщина посмотрела Лорну прямо в глаза.

— Папу разжаловали из королевских кузнецов, Лорн. Мы почти все потеряли. Нам вообще нельзя тут находиться, но папа не хочет покидать Цитадель. Так что мы, можно сказать, нарушаем волю короля. И не знаем, когда нас отсюда выселят.

— А кузница?

— Остановлена, — ответила Наэрис, словно сообщая о чьей-то кончине.

Рейк Ваард не был обычным кузнецом.

Он знал тайны скандских военных кузнецов, умел создавать уникальное оружие и доспехи из арканиума и стали. Став королевским кузнецом, он принес клятву, которая запрещала ему ковать для кого-то другого помимо Верховного короля.

Лорн посмотрел на пустые бутылки на столе и понял, почему Рейк не боится испортить руки, выпивая больше, чем следовало.

— Все из-за того, что вы поддержали моего отца, да?

— Да. Но не говори ничего папе, — поспешно добавила Наэрис, слыша шаги отца. — Ты же знаешь, какой он гордец. Он…

Рейк вошел, сел за стол и положил перед Лорном шпагу в ножнах.

— Забирай, — сказал он. — Это твое.

Лорн улыбнулся, узнавая шпагу, и тотчас обнажил ее.

Не могло быть никаких сомнений.

Это была его шпага, та самая, которую Норфолд конфисковал у него, когда пришел арестовать. Шпагу Лорну подарила мать, которая, как все скандские женщины, была воительницей. Шпага тоже была скандской: превосходно выкованная, она имела тяжелый и широкий клинок, остро заточенный с одной стороны, а ее корзинчатая гарда обхватывала кисть. Грозное оружие, с каким управится далеко не каждый.

— В конечном счете это все, что осталось у твоего отца, — уточнил старый кузнец-сканд. — Я не знаю, как он получил ее.

— Спасибо, — поблагодарил Лорн сдавленным голосом. — Спасибо.

Позже, попрощавшись с Рейком и его дочерью, Лорн заметил Хурста, который ожидал его на входе в квартал оружейников.

— Как вы узнали, где меня искать? — спросил он, не сбавляя шага.

— За вашими окнами наблюдают.

— То есть вы шли за мной и следили с самого начала.

— Я охраняю вас. Да, с самого начала.

— Почему вы показались мне только теперь?

— Я подумал, что вы хотите побыть один.

Лорн улыбнулся.

— Вы следуете странной логике, Хурст.

— Нет, господин. Я следую приказам.

— Вы знали, что бывший кузнец Верховного короля до сих пор живет здесь?

— Да. Вместе с дочерью. Об этом знают все. Или почти все.

Лорн задумчиво кивнул.

Он уже решил отомстить тем, кто предал его.

Теперь в этот список он добавит тех, кто отвернулся от его семьи и друзей.

ГЛАВА 27

Потому что он желал вечно покоиться на месте своей первой славы, там, где он сразился с драконом и победил его.

Хроника (Книга королей)

Когда кавалькада покидала Цитадель, долина по-прежнему была устлана тонким слоем бледной золы. По крутой тропе всадники добрались до перевала, который защищали прочные ворота, стоявшие здесь со времен Последних Теней.

Во главе отряда ехал Норфолд, за ним скакали шестеро всадников с серыми знаменами: на одних черной нитью были вышиты пять корон Верховного королевства, на других — голова волка, личная эмблема короля. Далее следовали Лорн и Верховный король. Процессию замыкали двадцать всадников в кожаных штанах и темных доспехах, шлемах, со шпагами на поясе и щитами, притороченными к седлам.

Верховный король был в короне и эбеновой маске, инкрустированной серебром. Он надел длинный плащ и толстые перчатки, так что солнечные лучи не падали ни на один дюйм его иссушенной кожи. Лорн удивился, увидев его в этом облачении, однако он удивился еще больше, когда король поднялся в седло, правда, при поддержке оруженосца. Лорн бросил вопросительный взгляд на Норфолда, но тот и бровью не повел.

— Поехали, — произнес король хриплым голосом и пришпорил коня.