Рыцарь

Их лица с разными застывшими выражениями, с разным цветом кожи, с разной степенью разложения — все они имели те же корки засохшей крови, вытекшей из их ушей, глаз, ртов и носов. У некоторых кровь почти полностью покрыла лицо, прочертила дорожки в их макияже, тональном креме, губной помаде или щетине бороды. Она приклеила их гарнитуры к ушам, дизайнерские очки — к лицам, покрывала бриллиантовые украшения и металлическую бижутерию.

Большинство из них лежало с открытыми ртами, их языки сделались одинаково чёрными и раздутыми, отчего казалось, будто они подавились какой-то частью самих себя.

Отчего казалось, будто они умерли, испытывая ужасную боль.

Отведя взгляд от женщины и маленького мальчика, которые съёжились вместе у края дорожки, я снова прикрыла рот, ощущая очередной прилив желчи к горлу, а также волну скорби, тошноты и ужаса, которую я едва могла контролировать. Посмотрев вбок, я увидела, что Джорага тошнит в кустах немного в стороне от тропинки. Ревик просто стоял там, защищающим жестом обнимая Джона одной рукой и глядя на ряд трупов.

Только тогда я осознала, как их много.

— Вот почему здесь так тихо, — сказала Юми. В её голосе звучал ужас и тошнота. — Все здесь мертвы. Или уехали.

Её слова прозвучали зловеще громко в тишине парка.

Ревик не потрудился затыкать ей рот.

Вместо этого он попятился прочь от тропинки и рядов тел, лежавших по обе стороны. Эти ряды тянулись вместе со склоном асфальта — буквально так далеко, сколько я могла видеть.

— Идём, — послал он через гарнитуру. — Тут меньше.

Усилием воли отведя взгляд от рядов мертвецов, образовывавших кошмарную процессию вдоль газона, пока тропа поднималась к деревьям, я лишь кивнула. Там, где стояли Ревик и Джон, возле тропы, которая вела вокруг травы, было почти чисто.

Когда ветер донёс до меня запах разложения и дефекации, я подавила очередной прилив желчи и пошатнулась назад. Ниила подхватила меня под руку и повела в сторону Ревика и Джона. Она тоже выглядела чрезмерно бледной, а взгляд глаз с золотым ободком выражал потрясение.

Юми присоединилась ко мне с другой стороны. Она всё ещё выглядела позеленевшей, её глаза блестели.

Я взяла её за руку и сжала — может, ради неё, может, ради себя самой. Она стиснула мои пальцы в ответ и не отпускала, пока ей не понадобилась эта рука, чтобы достать из кобуры пистолет.

Вместе мы стали красться вдоль деревьев по другую сторону Фултон-стрит, оценивая прогресс нашего продвижения через GPS.

С трудом выбросив из головы образы этих мёртвых лиц, я постаралась не думать о том, что мы можем найти в доме Джейдена.

Глава 47 Фултон-стрит

Ревик был на взводе. Не думаю, что когда-либо видела его настолько на взводе.

Даже держась почти вне Барьера, я чувствовала, что его свет искрил, как электрический разряд, скользил вокруг него так ярко, что я начинала нервничать. Я знала, что он наверняка держал телекинез наготове ещё до того, как мы приблизились к пересечению 33-ей и Фултон.

Чем дольше мы шли через деревья с краю парка, тем сильнее я сама начинала нервничать. Я пыталась твердить себе, что любой, кто попытается нацелиться на Ревика, сделает это только с расстояния. Учитывая это, наш полу-замаскированный курс через парк был в разы безопаснее, чем идти по Фултон-стрит средь бела дня, где снайпер в одном из высотных зданий мог уложить его с расстояния нескольких сотен ярдов.

Даже зная это, я испытывала лёгкие панические атаки при мысли, что кто-нибудь выстрелит в него дротиком через деревья.

Не помогало и то, что укрытие ограничивало нам обзор.

Я держала свой свет подальше от любых поверхностных резонансов в Барьере, которые хоть отдалённо напоминали мне Лао Ху. То первое сканирование, которое я провела, оказалось слишком близким к пределу допустимого. Оно не только напугало меня и заставило беспокоиться о том, что я могла подсказать Дитрини наше местоположение; это ещё и подбросило мне воспоминания, о которых я не хотела думать — воспоминания, которые лишь заставят меня больше резонировать с Лао Ху и Дитрини в частности.

А ещё это вызвало у меня паранойю.

Я осознала, что вспоминаю его слова, его угрозы, извращённые ментальные игры, в которые он играл. Меня беспокоило понимание, что я всё ещё боюсь его, что он всё ещё оказывает на меня такое влияние.

Проверив GPS в гарнитуре, я с облегчение обнаружила, что мы всего в нескольких кварталах от места назначения. Я знаю, что самый большой риск будет, когда мы доберёмся до самого дома, но в тот момент я жаждала отвлечения. Меньше всего мне нужно было срывать наше прикрытие из-за какой-то посттравматической стрессовой атаки, связанной с Дитрини.

Мы нашли ещё больше тел, в основном вдоль дорог, которые нам пришлось пересечь по дороге на запад. Хуже всего было вдоль парка Пресидио, где по обе стороны дороги лежали буквально горы мёртвых людей, по восемь-девять человек друг на друге. Чтобы обойти их, нам пришлось пройти несколько сотен футов вглубь парка, ища место, где мы бы смогли пересечь тропинку, не карабкаясь по трупам.