Рыцарь

Врег и Балидор сделали всё возможное, чтобы разобрать по кусочкам aleimi Дорже, ища маркеры, чтобы потом просмотреть aleimi всех в отеле и проделать ещё одну серию сканирований в целях безопасности. Врег, похоже, особенно решительно настроился навести порядок в доме.

Вне зависимости от того, что они найдут, узкий круг приближенных надо сузить ещё сильнее.

Возможно, понадобится сузить его очень сильно.

Все они винили себя, что не защищали старика лучше, но уже слишком поздно заламывать руки из-за этого провала.

Вэш мёртв.

Он ушёл, а вместе с ним ушла и последняя настоящая связь со старыми обычаями.

Несколько старших монахов возьмут на себя обучение в Азии, даже передачу устных традиций. Они могут вызвать следующего в роду из какой-нибудь ледяной пещеры, в которой он или она ныне проводит время в уединении. Это при условии, что они уже не ощутили рябь и не отправились в путь сами.

Религиозные формы останутся — наверное, даже после самого Смещения.

Но реальная, конкретная, политическая власть последнего поистине мирного сегмента среди этого раннего поколения видящих ушла. Кроме Тарси, не осталось никого, кто обладал бы влиянием, хоть сколько-нибудь сравнимым с Вэшем, а Тарси происходила из касты воинов, а не религиозных богословов, как Вэш.

Ревик невольно ощущал невероятную утрату его света.

Как сказала Элли, Вэш часто оказывался единственным за столом, кто мог пробиться сквозь пессимизм, недоверие и цинизм, запрограммированные в молодых поколениях.

Элли сама привыкла рассчитывать на Вэша.

Она говорила Ревику, что без Вэша ни за что не пережила бы те месяцы, что он находился в резервуаре. Он помогал ей придерживаться курса. Он подбадривал и поддерживал её, даже когда все остальные думали, что она выжила из ума. Вэш сохранял тот непринуждённый оптимизм, что бы ни происходило вокруг него, и его свет мог простираться дальше любого из всех, кого когда-либо знал Ревик, будь то Шулер, Семёрка, Адипан, Повстанцы или члены Совета.

Он был незаменимым.

Ревик знал, что рябь этой потери ещё не начала бить по видящим, которые жили и работали в отеле, и уж тем более по сообществу видящих в целом.

Удивительно, но смерть Вэша заставила Врега и Балидора наладить отношения и по-настоящему работать вместе — возможно, впервые за всё время. В одном они уже пришли к полному согласию: они оба думали, что убийство Вэша было посланием от той персоны в Южной Америке.

Ревик мало озвучивал свои взгляды на то, как и почему это случилось, но ему не нравилось, к чему это всё вело. То, что сказал сам Вэш, внося свой последний вклад в мысли группы, всё ещё резонировало где-то вверху его света. Его не покидала мысль о более долгой истории развития, о том, как Вэш воспринимал этого индивида, Тень, выстраивавшего костяшки домино десятилетиями, а не месяцами и годами.

С точки зрения этой персоны смерть Вэша была всего лишь падением очередной костяшки домино.

Ощущение было знакомым.

И это знакомое ощущение тоже беспокоило Ревика.

Балидор говорил ему отложить разборки с Рейвен до утра.

В то время Ревик согласился. Лучше, если будет присутствовать больше глаз, пока он говорит с ней. Лучше провести ещё несколько дней, оценивая её свет, ища сигналы и ниточки перед тем, как позволить ей поделиться сообщением, которое она доставила.

Элли захотела бы присутствовать.

И всё же что-то в том, как Балидор формулировал фразы, навело Ревика на мысль, что лидер Адипана советовал ему оставить Элли в стороне. Как минимум он считал, что позволить Элли из первых рядов наблюдать за интервью — это плохая идея. Учитывая это, а также тот факт, что ему всё равно не спалось, Ревик испытывал искушение отправиться туда прямо сейчас.

Прежде чем мысль успела полностью сформироваться, он прикоснулся к своей гарнитуре.

— Врег?

— Да, laoban? — видимо, бывший Повстанец тоже не спал.

— Ты занят?

— Я подумывал напиться, — сказал Врег и добавил: —…Так что нет.

Ревик кивнул, уловив в свете видящего отголосок печали. Вспомнив лицо Врега, когда они перемещали тело, уважительный жест, который он сделал перед тем, как прикоснуться к остывающей плоти Вэша, Ревик сам немного загрустил.

Он жалел, что не проводил больше времени с Вэшем в последние несколько месяцев.

Сколько бы Врег ни жаловался о том, что «старики» всем заправляют, он каждые несколько дней навещал Вэша. Он также приказал своим группам охраны обращаться с Вэшем как с мужчиной, имеющим ранг, как и с Салинсом в своё время.

Он откровенно защищал старика.

Зная Врега, теперь он винил себя в том, что защищал его недостаточно.

Свет Врега существенно изменился по сравнению с их временем под Салинсом. Его свет изменился сильнее, чем у других экс-Повстанцев, и, скорее всего, сильнее, чем осознавал сам Врег. Это делало его одновременно мягче и глубже, и куда более открытым для того, чтобы видеть Вэша таким, каким он был на самом деле.

Однако сейчас Ревик не стал озвучивать это все.

— Хочешь спуститься сюда? Помочь мне с допросом?

— Сейчас, Ненз?

— Думаешь, слишком рано?