Рыцарь Англии

Когда мы поднимались по широкой лестнице, я просунула свою руку в руку Александра. Я не могла вспомнить, когда в последний раз столько рассказывала о себе мужчине. Я слишком часто раздевалась с мужчинами, в физическом плане, но редко позволяла им открывать перед ними душу, сколько я открылась Найтли. Я давно уже не разговаривала со Скарлетт о Дэвиде. Она часто меня ругала, что я взбалмошная и не целенаправленная, но правда заключалась в том, она так и не поняла почему я такая. А за один вечер Александр знал обо мне больше, чем люди, которые знали меня десятилетиями.

Александр забрал у меня ключ и сунул его в замок, открыл дверь, я вошла внутрь.

Поставила бокалы, которые несла, Александр налил вино.

— Мне нравится твой костюм, — сказала я. — Он смотрится лучше, чем мантия.

Он протянул мне бокал.

— Это «Прада». Потому что такие костюмы должны носить все адвокаты.

— Одобряю, — произнесла я, поглаживая его лацкан и кладя руку ему на шею.

— Слава Богу.

Я ухмыльнулась от его сарказма. Каким-то образом ему все время удавалось быть очаровательным, но не чересчур. А в самый раз, сохраняя баланс.

Он опустил голову и прижался к моим губам, и то легкое, пьянящее чувство, которое я испытала, целуясь с ним в его кабинете, окутало меня. Но слишком быстро, он отстранился. Я же была нетерпелива. Мне хотелось большего. Поскорее хотелось добраться до той части, когда его руки на мне, его язык у меня во рту, а его член во мне. Мне необходимо было сопоставить свои воспоминания с действительностью, настолько ли они хороши, как я помню.

— Подожди, — сказал он, забирая у меня бокал и ставя его на тумбочку рядом со своим. Затем он стянул пиджак, повесил на спинку стула и скинул ботинки.

— Иди сюда, — сказал он, обхватив меня за талию, прежде чем поднять на матрас. — Кровать — для нас это что-то новенькое.

Я засмеялась.

— Наверное.

Полностью одетый, он лег рядом со мной, подпирая одной рукой голову, скользя пальцами по моей задницей. Он не торопился, как я, осознавая, что он устанавливает темп и не уступит мне ни на дюйм.

— У тебя находится время потрахаться? — Спросила я. Он был полностью сосредоточен на работе, мне было интересно, много ли у него женщин, подруг.

— Трахаться с тобой? Да. — Он притянул меня ближе, прижимаясь ко мне.

Я пальцами исследовала контуры его лица. Он был весь из углов, борода жесткая. Я надеялась, что скоро узнаю, какова она будет между моих бедер.

— Кто был до меня?

Он выдохнул и повернулся на спину.

— Девушка, которую я встретил в баре.

— Ты ходишь в бары?

Он хмыкнул.

— Время от времени я делаю то, что делают все обычные люди. Однажды я зашел выпить виски. Было поздно. Она подошла ко мне. Мы пошли к ней. Я не остался на ночь.

Это был секс, который для Найтли имел смысл — удобный, мимолетный, на что потом можно не тратить время. Со мной он был другим. Здесь сегодня, даже в своем офисе. Он был, будто я была единственной в его мыслях, когда он занимался со мной сексом, а для человека, который так много думал и столько работал, это было однозначно достижение. Его внимание и возбуждение, относящиеся ко мне, пьянили, наполняя до самых краев.

Я расстегнула пуговицы на его рубашке, а он заскользил пальцами мне под платье, сжимая мою задницу.

— Мне было интересно, как ты выглядишь совершенно голая, — сказал он, нырнув головой к моей шеи и прижимаясь губами. — Фантазировал.

Я протиснула руку к его штанам, обнаружив, что материал топорщиться… идеально укладывясь в мою ладонь. Он толкнулся ко мне бедрами и застонал.

— И как ты себе представлял меня?

— Гладкая кожа. — Он провел рукой вверх и вниз по задней части моего бедра. — Груди, от которых у меня начинают течь слюни. — Он просунул руку между моими грудями, дотянувшись до кружева лифчика. — Прямо вот такие. — Он застонал и толкнул меня на спину. — Сегодня вечером мне придется изменить порядок вещей, — сказал он.

— Тебе?

Он прижал большой палец к моей нижней губе, будто хотел, чтобы я поняла, что он скоро меня поцелует.

— Мы будем трахаться, потом пить, потом трахаться, потом разговаривать. А потом начнем все сначала. — Прижавшись губами к уголку моих губ, он лег на меня сверху. — И мы не будем торопиться ни в одном шаге. — Поцеловал снова. — Я хочу знать твое тело и твои мысли лучше, чем кто-либо, к тому времени, когда мы наконец покинем эту комнату.

Я задрожала от его слов, потому что поверила ему. Я уже знала, что Александр Найтли не говорил того, что не мог осуществить.

Александр