Рыцарь Англии

После нескольких часов целования, как подростки, я не мог больше сдерживаться... мне необходимо было ее раздеть, хотел увидеть каждый дюйм ее тела, выбрать какую часть потрогать, потереть, поцеловать, пососать, насладиться. Я опустился на колени на кровать и стал снимать с нее платье, обнажая каждую часть ее, позволяя себе наслаждаться нечто удивительным, ее телом. Если бы она была картиной, только что написанной, где каждая линия, каждый изгиб, был столь совершенным и гладким. Я скользнул взглядом по ее упругой, дерзкой груди, розовые соски выступали, указывая на меня, словно просили особого внимания. Я должен был добраться до них. Быстрее.

После того, как я снял с нее платье, я стянул с нее нижнее белье, она осталась совершенно голой. Отсутствие смущения с ее стороны подпитывало мою потребность, заставляя меня не торопиться, представляя, что я с ней сделаю. Я вытащил рубашку из штанов и снял ее. — У тебя совершенное тело, — сказал я.

— Спасибо, — ответила она, ее грудь колыхнулась, когда она улыбнулась.

Я не хотел от нее отлипать, но мне хотелось почувствовать ее против своей кожи. Я быстро встал, скинул штаны, нашел презервативы в бумажнике.

— У тебя отличное тело, — сказала она, когда я вернулся на кровать. — Ты должно быть проводишь время в спортзале.

— Мой мозг не работает нормально без тренировок. Они настраивают меня на день.

— Спасибо тебе за это.

Я хмыкнул.

— Всегда пожалуйста. — Я поцеловал ее в губы, собираясь быстро чмокнуть, но не смог оторваться. Я углубил поцелуй, язык прижался к ее, а ее пальцы у меня на затылке вызывали ударную волну, проходящую по всему телу.

Каждый поцелуй с Вайолет для меня стал словно первым поцелуем. Раньше воспоминаний о женщинах у меня не было. Вайолет стерла все, освободив от всего прошлого. Я убрал волосы с ее лица, ее ноги скользнули по моим, подталкивая меня.

Она застонала, и я отступил.

— Ты отлично целуешься, — сказал я.

— Тебе в ответ.

Я прижался губами к ее подтянутому животу, затем облизал пространство между грудями.

— Кажется декадентским. — У меня не было других слов объяснить свою слабость, которую чувствовал перед ней, находясь здесь.

— Секс?

— То, что ты голая, и я провожу время в твоей компании. — Не часто я получал удовольствие, проводя время вне работы, но здесь я точно хотел быть.

— Это важно?

— Да, лучше, чем твоя юбка вокруг талии и мои брюки, спущенные к ногам. — Она заслуживала большего, чем быстрый трах у стены, каким бы хорошим он ни был. Хотя кончала она мощно.

Она засмеялась.

— Ну, это тоже было весело.

— Мне нравится это состояние, когда не нужно торопиться. Чтобы насладиться тобой.

Она провела пальцем по моей брови и улыбнулась.

— Хорошо сказано.

— Я серьезно.

— Ты не говоришь ничего, что не серьезно, вот почему твои слова имеют большое значение.

Она была права. Мне нравилось проводить время с этой женщиной (голой или в одежде) и мне нравилось, что она достаточно хорошо уже меня знала, чтобы понять, что я никогда не лгу.

Я вздохнул и окинул взглядом ее тело.

— Я не знаю, с чего начать.

В ответ она раздвинула ноги.

Я хмыкнул.

— Ох, а? — Спросил я, она просто улыбнулась. Ей хватило бы уверенности сказать то, что она хочет, но она понимала, что я контролирую ситуацию и с этим ей придется считаться. Я буду решать насколько сильно, насколько глубоко и как долго.

Я переместился между ее ног, широко разведя ее бедра. Поднял глаза, она смотрела на меня, как я наслаждаюсь ее киской. Я оттягивал удовольствие, готовясь, когда смогу попробовать ее вкус. Вздохнув полной грудью, опустил язык на ее киску, а кончик пальца коснулся ее входа. Она пахла жасмином повсюду — это было идеальное сочетание сладости и секса.

Ее руки взлетели к моему затылку, поднял язык и начал исследовать ее складки. Она выгнула спину и громко застонала, отчего кровь прилила к моему члену. Я закрыл глаза, пытаясь не думать об изгибах ее тела, теплоте кожи, желая сделать ее слишком мокрой. Когда я засуну в нее свой член, мне хотелось, чтобы она была в таком отчаянии, что согласилась бы сделать все, что я потребую.

Она попыталась подвигать бедрами, но я удерживал ее на месте, когда она дернулась всем телом.

— Александр, — простонала она. — Александр.

Я никогда не слышал, чтобы кто-то произносил мое полное имя не передергиваясь, но Вайолет, будто владела им, отчего я чувствовал себя никем иначе, как королем королей.

Я обвел языком и щелкнул по ее клитору, прежде чем погрузиться ниже, затем проделал тоже самое. Мне хотелось разжечь в ней неуемную страсть, пока уделял внимание каждой части ее киски. Хотелось, чтобы она так страстно хотела мой язык, была на грани.

Издаваемые ею звуки становились громче, а клитор стал более набухшим против моего языка, мне пришлось сильнее прижать ее бедра, ощущение внутри нее только усиливалось. Она оставила в покое мои волосы, сжав в кулаки простыни, выгнула спину и прокричала мое имя снова и снова, и снова.

Ее тело обмякло на матрасе, а толчки от ее оргазма пульсировали на моем языке.

— Господи, — пробормотала она.

Я вытер рот тыльной стороной ладони и пополз вверх по ее телу.

— Один есть.