Рыцарь-Башня

Тролль хрипло задышал, впился ртом в губы несчастной, а потом повалился с ней на пол. Он сжимал её и мял, его когти впивались в нежное тело, раздирая и кромсая его, и чем мучительнее содрогалась девушка, тем ожесточённее терзала её похотливая нечисть. Вскоре пленница превратилась в трепещущий, бьющийся в предсмертных конвульсиях кусок кровавого мяса, который тролль, в припадке звериной страсти, казалось, готов был сожрать. Наконец он схватил рукой свой вздувшийся уд и, громко ревя от возбуждения, вонзил его в этот кровавый кусок…

Ингвард, не сознавая, что делает, вцепился обеими руками в решётку и затряс её. К его счастью, тролль ничего не замечал, весь во власти охватившей его похоти.

Ингварда заставил опомниться крик, донёсшийся откуда-то сверху. Конунг оторвался от решётки и бросился к лестнице, о которой говорил оруженосец.

В самом верхнем, тесном и тёмном помещении башни он увидел Бодо. Норманн из последних сил боролся с оборотнем. Свет сюда проникал только из щели в полу. В ней видел был зал, где горел камин и неистовствовал кошмарный тролль. Только что из этой щели выбрался оборотень в облике летучей мыши, и тут на него набросился Бодо, который караулил его. Норманн ударил по оборотню мечом. Из рассечённого крыла летучей мыши струилась чёрная кровь. Внезапно мышь обернулась человеком. Колдун окончательно выбрался из щели и между ним и Бодо завязалась отчаянная борьба.

Бодо старался задушить колдуна, но вскоре понял, что это выше его сил. Норманн быстро слабел. В один из моментов схватки колдун вырвался из его объятий, снова обернулся летучей мышью и расправил крылья, намереваясь улететь. Только в самый последний миг Бодо успел схватить гнусную тварь за задние лапы. Колдуну пришлось вернуться в человеческий облик. Его лапы сделались ногами. Бодо стиснул их ещё сильнее и громко закричал, призывая на помощь Ингварда. Колдун принялся его кусать, царапать и бить.

— Ты завладел волоском из моей шкуры и я не могу применить против тебя моё колдовство… — хрипел он в ярости. — Но я и без колдовства одолею тебя…

Он был не сильнее Бодо, но силы его чудесным образом восстанавливались; норманн же слабел с каждой минутой. В ожесточении колдун схватил голову Бодо за волосы и принялся долбить ею об каменный пол. Ингвард подоспел, когда лицо Бодо превратилось в кровавую маску, на груди зияли глубокие раны, а из горла потоком хлестала кровь. И всё же верный оруженосец не выпускал ног колдуна. Подскочивший Ингвард занёс над колдуном меч и с размаху обрушил его на ушастую голову. Череп раскололся пополам. Колдун судорожно задёргался. Ингвард в исступлении наносил удар за ударом, пока колдун не затих совсем.

Уродливое тело, истекающее чёрной кровью, на глазах у изумлённого Ингварда из человеческого превратилось в тело летучей мыши, потом снова перешло в человеческое, и снова в летучую мышь. Колдовской труп претерпевал жуткие метаморфозы: у человеческого тела вместо руки вдруг отрастало крыло летучей мыши, затем мышиной становились только голова и верхняя половина туловища, а то вдруг ноги превращались в лапы и человеческое тело покрывалось шерстью… Ингвард, как заворожённый, смотрел на мёртвого оборотня. Колдун был уже не опасен: он издох. Последние превращения его тела становились всё слабее, труп съёживался, уменьшался, пока не застыл окончательно в виде дохлой тушки с виду самой обыкновенной летучей мыши. Тогда только Ингвард отвёл от него глаза и обернулся к Бодо. Мёртв был и тот.

Вся эта жуткая картина озарялась багровым светом, сочившемся из щели в полу. Ингвард приник к ней глазами, заглянув в тролличий зал с высоты купола.

В зале всё оставалось по-прежнему. Горел камин, Аннерль лежала без сознания, тролль, урча, вгрызался в горло замученной им девушки. У стены виднелись истерзанные трупы других девушек, с которыми тролль уже успел «позабавиться» этой ночью…

Схватив меч, Ингвард бросился вниз, в галерею, огибавшую страшный зал. Он обежал её всю, пока не нашёл дверь, но створки были наглухо закрыты и не поддавались его ударам. Тогда он кинулся к зарешёченному окну. Он ещё раньше заметил, что ржавые прутья едва держатся в своих искрошившихся от времени каменных гнёздах. Он тряс решётку обеими руками и дёргал её, пока не отскочил один из прутьев. Оба конца прута были заострены, и сам прут был довольно увесистым; Ингвард перехватил его и протиснулся в образовавшуюся в решётке щель.

Тролль, насладившись девушкой, сопя и на ходу обгладывая откусанные пальцы своей жертвы, двинулся к Аннерли. Её стройное полуобнажённое тело лежало на полу, прекрасная голова была запрокинута, светлые локоны рассыпались. Ингвард тотчас понял, что тролль схватит Аннерль и сожмёт её в своих смертельных объятиях прежде, чем он успеет до неё добежать, и потому, недолго думая, размахнулся и метнул прут прямо в широкую спину тролля.

Когтистая лапа уже тянулась к девушке, но буквально в дюйме от неё вздрогнула и прянула назад: прут вонзился троллю в спину и вышел остриём из груди пониже горла.