Рыцарь без позывного

— Шип мне подпругу, так это тебя Фальшивкой кличут?! — парень вновь потянулся рукой к ее узкой юбке. — Присаживайся, составь мне... А-а-а!!! Ты что творишь, тварь?! Пусти!!!

Вместо нежных бедер, его кисть оказалась крепко стиснута в девичьих пальцах:

— Столовая гильдии обслуживает лишь авантюристов... — с хрустом мужской палец встает под неестественным углом. — Заказчиков... — средний переламывается пополам. — И временно нанятых контрактников...

От треска ломающихся костей, зрители в зале болезненно морщатся и старательно отводят глаза, стараясь не замечать протяжные вопли мужчины.

Отпустив изуродованную кисть, глава достала из кармана серебряную монету и небрежно обронила ее на пол:

— На аптекаря.

Недовольно осмотрев притихший зал, девушка закинула на плечо соскользнувшую косу и зашагала обратно к лестнице.

Снова шептаться станут. Сплетни распускать. К обеду весь город возьмется судачить, какая же она дрянь, и что ее давно пора вслед за отцом пустить на корм титанам... Деревенщины!

Зайдя в кабинет, Эмбер вновь заполнила почерневшую от копоти кружку зернами и залив ее водой, чиркнула огнивом. Едва под помятой за ночь юбкой скрипнуло кресло, как дверь отдалась тихим стуком.

— Войдите!

Скрипнув петлями и пройдя по ковру, у стола остановилась полная девушка в синей униформе. Положив бумагу на стол, она доложила:

— Смета за вчерашний день и... И... — качнув кошачьими ушками, низкорослая кассирша вынула из объемной груди небольшой запечатанный сверток и положила его на стол. — Отчет от внештатного сотрудника.

— Ясно, я займусь. Можешь идти.

— И еще кое-что... — вставила сотрудница и, качнув пушистым хвостом, заговорщицки наклонилась. — Говорят, будто ваш наемник утром бучу на площади устроил! А в обед еще у северных ворот отличился! Казнь отморозкам сорвал, представляете?!

— Мой? С какого овса он... Погоди, в обед?! — глава ошарашенно обернулась на окно. Солнце уже порядком отклонялось от зенита.

«Да чтоб тебя!»

От гримасы, промелькнувшей на бледном лице, сотрудница испуганно поджала хвост:

— Я сделала что-то не так? Позволила себе лишнего? Смиренно прошу прощения у вашей милости, больше никогда не...

Все не так! Полдня коню под хвост! Закопаю... Заживо зарою этого северного идиота! И никакие секретные приемы ему не помогут!

— У сиятельства, а не милости... Ладно, отомри — все в полном порядке. Можешь ступать... Хотя, постой! Ты, кажется, увлекалась рукопашным боем?

Кассирша неуверенно дернула плечами, отчего объемная грудь угрожающе колыхнулась:

— Скорее Колизеем. Вы ведь тоже жили в Столпах? Ну, пока в академии учились? Вот бы снова там побывать... Знойный песок, загорелые мужчины, умасленные кубики пресса...

— Да-да, кубики, мужчины, очень интересно. — быстро оборвала глава. — Один человек вчера угрожал, будто владеет секретной техникой... Кажется «два в парадный, один в шоколадный». Слышала о подобном?

Кассирша весело хрюкнула и поспешно замотала головой.

Значит выдумал. Напугать хотел или впечатлить? Ну, вечером я ему устрою... Языком двор подметать будет! Мячи у него световые... Сумасшедший!

— Хорошо, ступай. — блондинка жестом отмахнулась от давящейся от смеха толстушки и взялась за принесенный доклад.

Сломав печать и развернув бумагу, она принялась за чтение. Северяне разыскивает пропавшего стражника, в канализации обнаружен труп голого мужчины, а князь, судя по деньгам, уплаченным Хмельному дому, все же изволит почтить грядущее празднество. Еще и сотник будто с цепи сорвался, вдвое повысив сборы у ворот и штрафуя всех подряд.

Ничего хорошего. Как обычно. Еще и эта проклятая годовщина...

Провернув ключ и убрав донесение в ящик стола, глава подошла к высокому буфету у стены. Убрав графин с водкой, она отодвинула полку и открыла потайное отделение. Из всех тщательно собранных личных дел, ее интересовало самое свежее.

— А теперь, — посмотрим, какая же роль в грядущем спектакле отведена тебе... — задумчиво заворчала глава гильдии, берясь за папку с надписью: «Себастьян Перейра.»

***

Ну и дебильное же имя выбрал!

Именно эта мысль пронеслась в голове, едва я открыл глаза.

С общей гостиной доносился тонкий аромат переваренных портянок и забродившей гусеничной ваксы. Бодрило не хуже команды «Подъем!».

Протерев глаза, я нехотя скинул одеяло и поглядел на залитую утренним светом комнату. Из прихожей доносился чей-то веселый звонкий голос, вперемешку с низким дедовским ворчанием.

Блин, из-за этой дуры со шпагой даже берцы не снял! Мало того, что рожу порезала, так еще полночи дурацкими вопросами пытала. И нафига я ей фильмы пересказывать начал? Она же про демонов спрашивала. Ай, говорю же, память...

Поглядев на смятые за ночь штаны и шитую-перешитую стеганку, я вышел за дверь.

— О! Кто это проснулся?! — воскликнула крашеная брюнетка в потертом фартуке поверх моего кителя и старых дедовских штанов. — Давай-давай, умывайся и садись! В честь переезда у нас кое-что особенное!