Рыцарь ч.3

— Я знаю, что ты всегда, — резко оборвал его Новак, но затем сбавил тон и закончил даже с оттенком грусти. — Заметь, я не прошу тебя оберегать леди Анну, хотя только один Бог знает, что со мной будет твориться, если с ней что–либо случится. Более того, я прошу тебя о невозможном, не думать об Элли и малыше, я прошу, я приказываю тебе оберегать падре, даже ценой своей жизни. Его жизнь очень важна. Очень. Ты меня понимаешь?

— Я все сделаю, милорд. — Понурившись, проговорил Яков, и по его виду, Андрей понял, что тот принял решение, в точности выполнить распоряжение своего сюзерена, хотя оно ему далось и нелегко.

— Сделаешь так, чтобы он и Элли были в разных башнях, — бросил Андрей через плечо, Джефу, когда Яков достаточно отошел, чтобы не слышать его.

— Но…

— Я не хочу, чтобы он отвлекался. — Оборвал Андрей, Джефа на полуслове. — Падре очень важен для нас, я ни чуть не лукавил. Я думал, что решил эту проблему, определив его в самое безопасное место, но сберечь его от орков куда проще, чем от самого себя.

— Я все сделаю.

— Вот и ладно. Давай, займись людьми.

Распрощавшись с Джефом, он направился в казарму. Однако вынырнув из задумчивости, обнаружил, что ноги несли его на лестницу. Не отдавая себе отчета, на автомате, он направился в восточный бастион, где находилась Анна. Едва осознав это, Андрей остановился и бросил тоскливый взгляд туда, где сейчас обустраивались его жена и сын. Увидит ли он их еще, выживут ли они, или падут жертвами, во исполнение задуманного им? В мозгу вспыхнула мысль, бросить все и бежать с женой, верхами они успеют уйти от надвигающейся опасности. Многие смогут последовать их примеру, и так же спасутся, но большинство не смогут этого сделать, и падут настигаемые орочьим войском, а в том, что все они попытаются спастись, едва их сюзерен побежит, Новак не сомневался. Эта мысль, как вспыхнула, так и погасла, рассыпавшись в прах. Все же наверное падре был прав и в нем что–то изменилось, он сам чувствовал это. Нет, он все так же старался думать о личной выгоде, все так же использовал людей, и рассматривал их по большей части как ресурс, необходимый для выживания, но вот только они окончательно перестали быть для него безликими. Перед его внутренним взором в быстром калейдоскопе пронеслись лица его вассалов и смердов, Взрослых и детей, и он чувствовал, что абсолютная память тут нипричем, просто они не были безликими, они были теми ради кого он был готов сражаться, даже если этот бой будет последним.

В последний раз бросив взгляд на башню, он зло ругнулся, адресуя эту ругань ни кому–то другому, а лично себе. Затем резко повернулся и сбежал с лестницы. Ему нужно было в казарму.

В полутемном помещении, освещенном несколькими масляными светильниками, он тут же позабыл о недавних мыслях. Ему нужно было еще многое успеть, а времени не оставалось. Сосредоточившись на работе, если можно так выразиться, он тут же услышал характерные глухие щелчки загоняемых в магазины патронов, и звуки трущегося метала, заканчиваемые так же щечками, это кто–то разряжал магазин, чтобы потом снова начать его снаряжать. Все верно, знать как это делается мало, нужно нарабатывать навык. Глядя на ребят занятых этим занятием, Андрей почему то подумал, что хотя, он уже весьма продолжительное время не занимался снаряжением магазинов, у него получилось бы посноровистей, ну–да за неимением гербовой пишут на простой. Пара деньков тренировок и парни дадут еще и ему форы, но этого времени не было. Заметил он и то, что трое воинов, которым предстояло стрелять из автоматов, тоже не валяли дурака, а упорно отрабатывали снаряжение магазинов и присоединение их к оружию. Все правильно, как оно повернется, никто не знает, а навык нужно иметь, хотя у них то, как раз все получалось куда более ловко, сказывалась практика обращения с карабинами, у которых заряжание коробчатых магазинов было сходным.