Рыцарь Империи

— Ох ё! — ошеломленно выдохнул я, когда серо-стальные трехдюймовые когти, возникшие на пальцах атакующей руки демоницы, как бумагу, вспороли мой превосходный пластинчатый доспех. И если бы я не отшатнулся… У меня бы сердце вынули из груди!

— Не зли меня, Стайни, не зли!.. — вибрирующим от едва сдерживаемой ярости голоском выдала ди Мэнс, замершая в полушаге от меня и вся такая напряженная, что кажется, лишний шорох или движение — и кинется не задумываясь.

— Договорились! — поспешно заверил я ее, приподнимая руки в примиряющем жесте. И сглотнул. Смерть ведь, можно сказать, только что зацепила своим невесомым крылом…

— Правильно… Вот и правильно, — проворчала пытающаяся вернуть себе самообладание Кейтлин, с подозрением глядя на меня. — Я, в свою очередь, тоже даю тебе честное слово, Стайни, что не стану делать из тебя фамилиара! — гневно произнесла она и, на диво точно скопировав мою ухмылочку, припечатала: — Против твоей воли!

— Вот и поговорили, — хмыкнул я, переводя дух.

«Ну готовься теперь! — шепнул мне на ухо осклабившийся бес и злорадно заржал. — К добровольному участию в ритуале Единения!»

«Надеюсь, до этого не дойдет, — хмуро выдал я в ответ. — Постараюсь к тому времени, когда Кейтлин измыслит, чем меня прижать, найти способ угомонить ее».

«Ха-ха! — гнусно захихикал этот поганец. — Да ей и выдумывать ничего не нужно — сдаст тебя по возвращении Охранке или святошам, вот и все! Сам прибежишь к ней с просьбой сделать тебя фамилиаром, когда пятки начнет припекать!»

«Сильно сомневаюсь, что Кейтлин к кому-то побежит, — покачал я головой. — Не в ее это натуре… Наверняка, как обычно, решит сама все сделать, никого не вмешивая».

«Ню-ню», — многозначительно изрек бес и откровенно заухмылялся, показывая, насколько он верит в то, что ди Мэнс не сдаст меня с потрохами, когда вернемся из похода.

— Может, хватит уже рожи корчить да башкой мотать? — прозвучал сердитый и немного усталый голосок Кейтлин.

— А? — недоуменно уставился я на нее.

— Бэ! — съязвила она и бросила разворачиваясь: — В лагерь идем. Эликсир бодрости недолго действовать будет.

— Да, идем, конечно! — спохватился я, осознав, что, кажется, слишком увлекся беседой с бесом.

«А добыча?!» — возмущенно вопросила рогатая нечисть, когда мы прошли мимо уцелевшей части дракона.

«Потом разберемся, — пользуясь тем, что ди Мэнс идет впереди и не видит меня, отмахнулся я от рогатого. — Тем более что претендовать мне особо не на что. Драконов ведь Кейтлин завалила».

«Как это не на что, как это не на что?! — разволновался бес. — А законные трофеи?!»

«Коготь и хвост? — кривовато усмехнулся я и с сомнением почесал в затылке. — Ну разве что…»

Впрочем, проблема дележки добычи недолго занимала меня. Ну не получается концентрироваться на делах, когда впереди вышагивает эдакая цаца…

«Какие же ножки у ди Мэнс… Ну просто загляденье, — умилился я, откровенно пялясь на девушку, и украдкой облизнулся. — За такие можно простить ей многое… Если не почти все…»

Миновав пару выжженных до земли черных пятен, мы добрались до склона и начали подниматься наверх. Хоть и непросто это оказалось сделать в нашем состоянии… Подъем-то довольно крутой да протяженности немалой — ярдов под двести. Пока до вершины горного отрога добрались, подустали. Я уж дышать начал, как загнанная собака, а Кейтлин… Кейтлин оступилась и едва не покатилась кубарем вниз, да я спас. Подхватил за руку и удержал, не дал упасть.

— Спасибо, — обретя равновесие и высвободив свою руку из моей, буркнула леди, не глядя в мою сторону.

— Спасибой не отделаетесь! — не иначе как сдуру ляпнул я и великодушно разрешил обернувшейся девушке: — Можете меня в благодарность поцеловать!

— Что?! — вспыхнула она. Негодующе сверкнув темно-изумрудными глазами, гневно выдохнула: — Ну знаешь ли!..

Но мне не суждено было узнать, что она хотела этим сказать, ибо Кейтлин резко замолчала. Лицо ее исказилось, и глаза вновь стали темнее темной ночи.

— Ах, значит, ты теперь еще и поцелуев моих возжелал?.. — совершенно по-змеиному прошипела демоница.

— Ну да, — признал я очевидное, хотя после случившегося миг назад с Кейтлин преображения эта идея мне уже не казалась столь уж заманчивой. Такое выражение лица у нее стало… Словно желает наброситься и покусать.

— Вот, значит, как?.. — прорычала ди Мэнс и растянула губы, превращая возникший на ее лице кровожадный оскал в какое-то подобие насмешливого. — А не передумаешь? Зная о том, что за один-единственный поцелуй придется заплатить жизнью?

— Да хоть и так — все равно обеими руками за, — храбро ответил я. Ну а что еще остается делать? Отступиться же невозможно — сам предложил. Пойду на попятную — сочтут за трусость… Но крутящийся на языке вопрос все же задал: — А вы всех, кто решается вас поцеловать, убиваете, леди?

— О нет, — отрицательно покачала головой Кейтлин и выдохнула: — Их убиваю не я… Их губит собственная наглость…