Рыцарь Империи

Мезая, Кяйа, все еще посматривающая на Кенси с выражением палача, и, собственно, сам парень, стояли в кабинете королевы. Кроме них присутствовал бывший безопасник, а теперь капитан корабля (если уже не адмирал) Айджу Сен.

— Завтра мы прибываем на Святую Землю, — говорила Лашера. — Поэтому нам нужно обсудить, что делать с тобой, Кенси.

— А что со мной надо делать? — недоуменно спросил тот.

Королева вздохнула и подошла к нему.

«Хорошо хоть она ниже меня, — подумал парень. — Чертов рост! Так и комплекс заработать можно!»

— Как мы объясним, откуда на нашем корабле взялся еще один пилот, да еще мужчина? — сказала Лашера.

— А вы обязаны что-то кому-то объяснять? — поднял бровь Кенси. — На Святой Земле обосновался аватар бога?

Королева слегка улыбнулась от этой небольшой лести.

— Дело не в том, что обязана, — произнесла она. — А в том, что мне не хотелось бы раньше времени светить тебя. Именно как пилота.

— Не думаю, что это будет долго секретом, — ответил Кенси. — Бой видело много народу.

— Одно дело предполагать и что-то слышать, — сказала Лашера. — Другое точно знать. В общем, Кенси. Как ты смотришь на то, чтобы поработать?

— В смысле? — не понял парень. — Кем?

— Академия всегда нуждается в рабочих, — ответила королева. — Вот ты…

— Тогда я бы в механики пошел, — прервал ее парень.

Королева с легким неудовольствием посмотрела на него.

— В механики, Кенси, — пропела стоящая рядом Мезая, — попасть не так просто. Мало кто доверит своего сейкиси незнакомому человеку.

— Значит, надо познакомиться, делов-то, — хмыкнул парень. — Девушки там будут?

— Кстати, о девушках, Кенси, — королева как-то не очень хорошо ухмыльнулась. — Что у вас с Ваханли?

— Полное взаимопонимание, — ответил не моргнув глазом парень. — Я очень многое узнал у нее о сейкиси. Она очень талантливая девушка, механик и пилот.

Рядом угрожающе засопела Кяйа. По губам Мезаи скользнула легкая улыбка.

— Кенси, — как-то душевно сказала королева. — Если Ваханли станет грустной и рассеянной, я отдам тебя на воспитание Кяйе.

— Давно пора, — проворчала та. — Он же просто похотливое животное, с мозгами ниже пояса!

— А вообще это как-то нелогично, — заговорил Кенси. — Зачем мне идти куда-то работать? Если хотите меня спрятать, не будет ли разумнее, мне просто жить здесь, на «Суване»? Будет ровно тот же эффект, только без того, чтобы я горбатился на академию.

Королева бросила на парня какой-то заинтересованный взгляд.

— Кенси, — заговорила она. — Как-то ты говорил, что на твоей родине какие-то необычные правила взаимоотношений между господином и слугой.

«Ну не прям вот на Родине, на Земле. Но, думаю, самурайская баллада тут будет в жилу».

— Совершенно верно, Ваше Величество, — ответил парень.

— Расскажи о них, — произнесла Лашера, садясь на свое кресло за столом и опуская подбородок на скрещенные пальцы.

«Без очков вся сцена теряет в убедительности» — усмехнулся про себя Кенси.

— Мне интересно знать, что сподвигло тебя едва не пожертвовать собой тогда, — добавила королева.

— Хорошо, — кивнул парень. — Это философия воинов моего народа.

«А че, я ж, по ходу, азиат. Даже может и японец, что-то такое знакомое было в клочках памяти».

— Буси, так называются воины в моей стране, — начал рассказ Кенси. — Пока не служат никакому господину, имеют статус ронинов. Это лишь чуть выше статуса крестьянина. Поступая на службу, ронин становится самураем. Человеком, который служит. С этого момента у буси нет другого пути, кроме как служить. Чтобы делать это максимально правильно, воин должен принять то, что его путь ведет к смерти. Каждый день он может умереть, поэтому у него нет права на ошибку. У него нет времени, чтобы отложить какие-то дела. Он не может надеяться на то, что может чему-то научится потом. Каждый миг жизни должен быть использован правильно. А жизнь воина принадлежит его господину.

Кенси перевел дух и обвел присутствующих взглядом. Королева сидела, чуть сощурившись и внимательно слушая. Мезая глядела с любопытством. Кяйа хмурилась и почему-то разглядывала пол.

— Для самурая нет ничего выше, чем честь, — продолжил Кенси. — Соблюдение законов чести предполагает, что жизнь господина есть безусловное условие существования самурая. Приказы господина есть единственный закон. В случае расхождения приказа с соблюдением чести воин должен выбрать смерть. Только это может оправдать невыполнение приказа. В случае сомнений в выборе пути воин должен выбрать тот, который ведет к смерти.

«Так, что-то я… Блять! Откуда это поперло? Вот же… Отлично, у меня еще и прогрессирующая шизофрения, похоже!»

— Вот так, вкратце, — закруглился Кенси, матерясь про себя.

Насколько он успел узнать Лашеру, она все это не преминет использовать. От, су… сущее попадалово! И назад не сдать!

— Какие интересные обычаи, — произнесла королева. — Кенси, надеюсь, ты не сделаешь ничего непоправимого, если вдруг неправильно поймешь МОЙ приказ? Лучше уточни, у нас все же другие традиции, поэтому не нужно слепо следовать тем, которые есть на твоей родине.

— Да, Ваше Величество, — коротко ответил Кенси.