Рыцарь короля

— Итак, взглянем на дело, господин де Воль: мы ни к чему не придем, если не будем все время помнить, что этот мерзавец способен на все — абсолютно. Ему не надо особенно изощряться, ибо — помяните мое слово! — он может читать короля, как раскрытую книгу, и продумал свою игру до последнего трюка. Я повторяю, — это колдун. Он заставляет людей поверить во все, что ему угодно. Канцлер, старый дурак, — марионетка в его руках. Придворные слетаются к нему, как бабочки на огонь. Он держит короля сразу на нескольких крючках: любви к искусству, любви к охоте и любви к женщине. Кто бы мог вообразить, что король согласится даже посетить на следующей неделе его имение в Форе!

— Быть не может! — воскликнул маркиз.

— Может… и миледи Руссель будет приветствовать его там. Посудите сами, какова цена её заключению!

Маркиз вскочил с места.

— Это нужно предотвратить, мадам.

— Как?

— Силой, если потребуется. Господин де ла Палис или господин Великий Магистр могли бы согласиться…

— На что согласиться? На вооруженное неповиновение? И дать де Норвилю тот выигрыш, ради которого он, видимо, и ведет всю игру, — разобщение, раздоры в такое время, как сейчас? Нет и нет!

— Но они могут хотя бы сопровождать короля.

— Если он согласится на такую компанию. Но насчет этого я сомневаюсь. Черт побери, вся беда в том, что у нас нет никаких доказательств против де Норвиля, кроме нашей с вами убежденности.

Маркиз был реалистом:

— Ну, всегда есть последнее средство.

— Да, я думала об этом — и насчет него самого, и насчет его английской потаскухи. Это, возможно, самое лучшее средство. Но в данном случае я против…

В дверь постучали.

— Наденьте маску, — шепнула она.

И, встав так, чтобы оказаться между маркизом и дверью, резко спросила:

— Ну, что там?

Из-за двери донесся голос:

— Ваше высочество, курьер…

— Разве я недостаточно ясно приказала, чтобы меня не беспокоили? Что, мои приказы отдаются для того, чтоб их нарушали из-за какого-то курьера? Черт вас побери! Убирайтесь!

— Мадам, умоляю, простите. Этот человек прибыл с севера чрезвычайно спешно с депешей от монсеньора де ла Тремуйля. Он говорит, что должен передать её в собственные руки вашего высочества, что дело это наивысшей важности…

Последовала пауза. Англичане наступают от Кале. Это может быть весть о какой-то катастрофе. Регентша была не вправе медлить.

— Ладно, — велела она, — впустите его… одного.

Она осталась ждать у двери, в то время как маркиз стоял, полускрытый в тени оконной ниши.

Обросший бородой человек, посеревший от пыли, в одежде, казавшейся для него слишком просторной, вошел и преклонил колено. Ее поразила седая прядь волос у него на голове — по другим признакам он показался ей молодым.

— Ну, давайте же письмо, — потребовала она. — Надеюсь, вы не принесли плохих вестей.

Он поднял глаза:

— Я прошу прощения… Письма нет. Ваше высочество не узнает меня?

— Письма нет? — она отступила на шаг, сразу насторожившись. — Что общего между тем, узнаю ли я вас, и вашей дерзостью?..

— Я — Блез де Лальер.

Она воззрилась на него, не в силах вымолвить ни слова; в тот же миг маркиз повернулся от окна с резким вскриком и бросился к Блезу:

— Блез! Ты! Что это значит?

Они не виделись с той последней ночи в Женеве. Казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. Пока длились объятия, регентша была забыта.

Наконец, вспомнив о ней, маркиз отстранился.

— Умоляю, простите, мадам. Неожиданность…

— Мягко говоря, — заметила регентша. — И мне ещё нужно узнать, что все это значит. — На её лице отразился неподдельный интерес. — Вы что, сошли с ума, сударь, что являетесь сюда? Или вы забыли, что мой долг — немедленно передать вас в руки правосудия его величества? Беглый изменник, который прибавил к списку своих преступлений ещё одно — убийство слуги его величества в тюремном замке! Врываетесь ко мне под фальшивым предлогом! Изумляюсь вашей наглости. Ну, что вы можете сказать?

Наверное, регентшу удивило, что Блез не опустил головы и голос его был тверд:

— Что касается передачи меня в руки правосудия, то ваше высочество поступит, как сочтет наилучшим, когда я объясню, что привело меня сюда. Тогда вы сможете также рассудить, мадам, оправдана или нет хитрость, которую я измыслил, чтобы получить доступ к вам. Я не мог придумать иного способа поговорить одновременно с вами и с монсеньором де Волем, а это очень важно.

— Кто сообщил вам о нашей встрече? — прервала Луиза. — Пьер де ла Барр, я полагаю?

— Да, он знал, что монсеньор вызван вашим высочеством на этот час. Поскольку я не сомневался насчет предмета, который будет вами обсуждаться, и поскольку я имею важные сведения касательно сего предмета, то ваше высочество, возможно, согласится, что, решаясь появиться здесь, я принял во внимание более свой долг, чем свою безопасность… хоть я всего лишь беглый изменник…

— Неплохо сказано, — сухо констатировала она. — Ну, и что же за предмет мы обсуждали?

— Жана де Норвиля, мадам. Другого быть не может.

— Вот как?.. Ну, говорите же. Что у вас за сведения?