Рыцарь, куколка, царевна и Вася

Инна обрадовалась, что в ресторане оказалось правильное для внешности освещение: сверху, мягкое и рассеянное, чуть оранжевые плафоны придавали лицу свежий вид. А то навесят лампы дневного света и сидишь под ними труп трупом. Еще низкие свечи на столе убивают лицо, подчеркивая морщинки, круги под глазами, усталость. Инна их всегда задувает, говоря, что ей глазам неприятно.

Проходя мимо зеркала в пол она увидела себя рядом с Максом, и капельку обиделась, что проигрывает ему. Макс был красив, она всего лишь симпатична. Всегда неприятно, когда про тебя думают: «Надо же, ничего особого, а такого красавца подцепила!» И как отрадно слышать, когда Андрею, с его не слишком яркой внешностью, завидуют: влюбил в себя фею. Все познается в сравнении. Что поделать, если Инне нравятся именно красавцы? Альфа-самцы. Крупные, мускулистые, волосатые.

Сидя визави за столиком они рассматривали друг друга. Макс задал такой тон поведению, который Инне был по душе, о котором можно только мечтать: по-взрослому, не стесняясь, показывать, что тебе нравится новый знакомый, и ты хочешь большего, чем один раз поужинать. И самое главное – инициатива принадлежала ему. Инна чувствовала, что ее завоевывают. Это то, о чем она тоже давно мечтала, потому что до сих пор всегда сама арканила мужчин, и это было ей обидно.

– Представлюсь получше, – улыбнулся Макс. – Лазарев Максим Николаевич, тридцать три года, женат не был, имею сына пяти лет, который проживает со своей матерью. Занимаюсь строительным бизнесом.

Инна внутренне возликовала: он хочет с ней завязать отношения, иначе с какой стати с первых минут говорить про возраст, семейный статус, ребенка?

Макс протянул Инне визитку, на которой взгляд выхватил сочетание «генеральный директор». Это еще один увесистый плюс в пользу Макса.

Свою фамилию Инна не любила, но из упрямства, чувства собственности, и чтобы порадовать родителей, выйдя замуж, оставила себе отцовское наименование. Хорошо, что обычно в России никто не знает, как переводится ее фамилия. Пацюк – крыса.

Очаровательно улыбнувшись, она сказала, проглотив первое слово:

– Пацюк Инна Михайловна, бухгалтер, – через полсекунды, словно спохватившись, добавила, – детей нет. – И залилась искристым смехом, чтобы он отвлекся и не спросил про замужество. А то сразу врать нехорошо, и вдруг у него принципы какие-нибудь есть, например, с замужними не встречаться. Или еще хуже – как преподнести свою готовность к роману? Прямо с бухты-барахты представлять себя циничной, легкомысленной или безнравственной никому не хочется. А потом, со временем, когда все прояснится, ее поведение спишется на затмение разума. Ему же еще и лестно будет, что заставил ее, мужнюю жену, голову потерять.

Увидев, что Макс хочет ее о чем-то спросить, Инна опередила его вопросом:

– Не знаете, вкусно здесь кормят?

– Не знаю, впервые здесь. Я обычно в другом месте ужинаю.

Они улыбнулись друг другу. Мягкие интонации Макса обволакивали Инну, он нравился ей все больше. Внутренняя дрожь не отпускала, Инна опасалась, что может начать стучать зубами. Она уже несколько раз поймала взгляд Макса на своих губах. Это добавляло волнения. Она ему нравилась, явно сильно нравилась, зацепила. Инна постаралась источать волны нужных флюидов, на которые мужчины всегда замечательно ведутся. Она чуть приглушила улыбчивость, чтобы не сойти за «свою девчонку» и не утратить флёр притягательности. На секунду дольше необходимого смотрела ему в глаза и тут же смущенно отводила взгляд. Ей даже не пришлось особо стараться, Макс ей действительно нравился и действовал на нее гипнотически.

– Далеко Вам ехать? – спросил он.

– В Куркино.

– Не хотел бы я каждый день утром-вечером в пробках стоять!

– Что делать? В «Плазе» работаю.

– В «Плазе»? На каком этаже?

– На пятом.

– Надо же! Мы соседи. Я на седьмом расположился.

– Ни разу не видела на парковке голубого Бентли.

– Я обычно на работу на Мерседесе езжу.

Такой набор автомобилей у одного человека не может не понравиться и не внушить уважение.

– Дела Ваши, судя по всему, процветают, – мягко и доброжелательно улыбнулась Инна. – Далеко ездить приходиться?

– Нет, на Кропоткинской живу.

Инна внутренне застонала: кажется, москвич и богатый!

– Счастливчик! Хотя и говорят, что в центре жить невозможно.

– Вырос в этом районе, люблю его. И люблю в окно видеть набережную. Купил квартиру рядом с родителями.