Рыцарь курятника

– О, Боже мой! Боже мой!.. – воскликнула Сабина, откинув голову на спинку своего кресла. – Я хочу пойти посмотреть, – прибавила она, сделав усилие, чтобы встать.

– Нет, нет! – вскричала Арманда, подбежав к Сабине и мягким движением принудив ее остаться в большом кресле, в котором она лежала. – Нет, не шевелитесь!

– А мой брат? Мой бедный брат?

Это происходило в маленькой комнате, в доме короля в Калоне, в то время, когда английская колонна шла в атаку на редуты Фонтенуа.

Дом короля выходил одной стороной на Шельду; с этой стороны была комната, в которой по приказанию Людовика XV поместили Сабину, дочь парикмахера, привезенную накануне из Сент-Амана. Окна комнаты, расположенной на третьем этаже, выходили на Шельду. Комната была довольно велика и прилично меблирована.

Сабина, бледная, с расстроенным лицом, лежала в большом кресле, положив ноги на подушки. Урсула и Арманда Жансье стояли у открытого окна. Рупар, встревоженный и дрожащий, с лицом, цвет которого переходил от зеленого к желтобелому и наоборот, сидел с полузакрытыми глазами и открытым ртом на стуле посреди комнаты и не смел сделать ни малейшего движения.

Стрельба не прекращалась, черный дым вился клубами и приносил смешанный запах пыли, пороха и крови, этот странный запах поля битвы, который знаком только тому, кто присутствовал при больших сражениях. С шумом пушечных и ружейных выстрелов смешивались крики, проклятия и какието другие неопределенные звуки. Все это было поистине страшно.

– Брат мой! Мой бедный брат! – в отчаянии повторяла Сабина.

– Мужайтесь, Сабина! – утешала Арманда, целуя девушку. – Мы останемся победителями, мы разобьем неприятеля!

– Но, Ролан…

– Вы увидите, что он вернется…

В эту минуту раздался страшный залп, заглушивший все другие звуки. Стекла в окнах разлетелись вдребезги. Женщины

были поражены словно громом. Рупар лежал на кресле, свесив руки, опустив голову, как человек, лишившийся чувств.

– Я умер! – прошептал он.

Урсула выглянула в окно. Огромный огненный столб поднялся к небу. Это взлетел на воздух пороховой погреб одного из редутов. Потом дым закрыл все, и стрельба продолжалась с той же силой.

– Брат мой, брат мой! – закричала Сабина. – Наверно, он умер!

– Нет, нет! – возразила Арманда. – Он дерется за короля! Мужайтесь, Ролан слишком храбр для того, чтобы умереть таким образом, и притом его берегут и сержант, и Нанона!

– Где отец мой? Где мой отец? – с беспокойством спрашивала Сабина.

– Там, на мосту, – отвечала Урсула, глядя в окно. – Он смотрит в бинокль… О! Я уверена, что он не спускает глаз с короля.

– Мне так хотелось бы его видеть! – воскликнула Сабина, пытаясь встать.

– Нет, не трогайтесь с места! – запротестовала Арманда. – Вы слишком слабы… Рупар пойдет за ним.

Рупар не трогался с места.

– Ступай же! – закричала Урсула.

– Дружок, – промолвил чулочник жалобным голосом.

– Ступай за Доже, он там, на улице, на мосту…

– На мосту!.. – повторил Рупар. – На мосту… куда попадают ядра…

– Ядра, ядра! – закричала Урсула. – Разве вы боитесь ядер?

– Конечно, – наивно отвечал Рупар.

– Разве вы не мужчина?..

– Да… Но…

– Ступайте!..

– Милая моя, я не могу пошевелиться, – сказал Рупар жалобным голосом.

– Трус!

– Подведите меня к окну! – потребовала Сабина.

– Боже мой! – воскликнула Урсула. – О, Боже мой! Что случилось? Бегут… солдаты заняли мост…

– Отец мой!.. – закричала Сабина, вставая.

– Вот он! – воскликнула Урсула. – Он возвращается, бежит сюда, в дом. Вам незачем трогаться с места, – обратилась она к мужу. – Вы похожи на индейку, подвешенную за лапу!

Рупар не отвечал; он лежал в кресле все так же неподвижно, будто совсем лишился чувств. Дверь отворилась, вошел Доже.

– Батюшка!.. – с радостью вскричала Сабина.

– Ну как там? – спросила вошедшего Арманда.

Расстроенное лицо Доже было очень бледным, брови его

были нахмурены.

– Боже мой! – воскликнул он, как бы отвечая самому себе. – Я не знаю, чем все это кончится.

– Что? Что такое? – с живостью спросила Урсула, подходя к нему.

– Ролан? – закричала Сабина.

– Нет, нет! – отвечал Доже. – Я не имею о нем никакого известия.

– Но что же вы говорили?

– Ничего, дочь моя, ничего!.. Я находился под впечатлением этого чудного сражения, – продолжал Доже с вымученной улыбкой. – Все идет хорошо… даже очень хорошо… и я пришел сказать тебе, что скоро все кончится…

Сабина взглянула на отца. В его обращении было что-то странное, но она подумала, что он находится под впечатлением сражения.

– Подите же посмотрите, что происходит, – сказал Доже, схватив за руку Рупара и подтащив его к окну.

– Я не хочу этого видеть! – плачущим голосом проговорил Рупар, отступая назад и закрывая глаза рукой.

– Надо все приготовить к отъезду, – сказал Доже тихим голосом.

– Что? – спросил Рупар, испугавшись тона, каким Доже произнес эти слова.

– Надо иметь возможность бежать, если это окажется необходимым!

– Бежать?!

– Ш-ш!.. Не так громко!

– Бежать! – повторил Рупар шепотом. – Ах! Пресвятая Дева! Стало быть, мы побеждены?

– Молчите!

– Я так и думал! Мне никогда не везло! Мое первое сражение – и мы побеждены!

– Нет! Я предвижу несчастье, но, что именно случится, не знаю.