Рыцарь Леопольд фон Ведель

Вскоре после свадьбы Гассо некоторые события привлекли внимание Иоанны.

Приехавший канцлер совершенно убедил ее в дурных намерениях обер-гофмейстерши фон Борк. Та вовсе и не думала посылать свою дочь в Кремцов исправиться, но честолюбивая мать надеялась, что Сидония, ее достойная ученица, сильно привяжет к себе Буссо, и потому Иоанна вынуждена будет женить своего старшего сына на Сидонии и сделать ее владетельницей Кремцова.

Кроме того, Сидония должна была посеять взаимную и непримиримую вражду между детьми Эйкштедта и таким образом расстроить брак Гассо с Гертрудой и Леопольда с Анной Главной причиной этого коварного желания было наследство Маргарита думала, что если Леопольд и Гассо не женятся то тогда все поместья Курта перейдут к Буссо и Сидонии. Как мать она тоже думала запустить свои когти в эти богатые владения. Если бы Сидония действовала точно по приказанию матери, то со своим дьявольским искусством она могла бы осуществить эти планы. Но в том-то и дело, что дочка вовсе не хотела плясать под дудку матери. Кроме того, Сидония была еще не столь целеустремленна чтобы неутомимо преследовать свои цели. Прием, оказанный в Кремцове возбудил в ней невыразимую ненависть ко всему дому. Иоанна со своими детьми показалась ей глупой и невежественной и она хотела только одного, показать свое превосходство над этим семейством и посеять вечную вражду между его членами. В Штеттине она еще не могла пустить в ход свои хитрости, — здесь же, среди наивных людей ее коварству открывалось свободное поле действий. Поступки ее были следствием всего испорченного воспитания. Здесь, в деревне она задумала воплотить в жизнь и свои таланты и наставления матушки. Дьявольски хладнокровный характер такой несвойственный молодым людям, помогал ее делу. Впрочем за столь удачный исход она должна была благодарить свою вторую наставницу Нину. Но искусство, с которым велось все дело, показывало, что Сидония со временем превзойдет обеих воспитательниц.

Неожиданное возвращение в Штеттин ужасно взбесило Маргариту, она пригрозила дочери тем, что расскажет герцогу обо всех ее поступках. Девка увидала, что наказание очень строго, что ее могут запереть на всю жизнь в монастырь и решилась на время подчиниться матери. Обер-гофмейстерша собственноручно наказала непослушную и излила на нее всю досаду весь свой гнев. Но в конце концов Борк придумала более хитрый план для своей красавицы дочки и нашла нужным посвятить Сидонию в свои тайны. С радостью выслушала Сидония эти намерения, они вполне устраивали ее. Обер-гофмейстерша представила свою повзрослевшую и красивую дочь ко двору и сделала ее дамой герцога. С этой минуты Сидония решила убрать свою мать со двора.

Свадьба Гассо положила начало новым радостям. Осенью 1560 года в Кремцове праздновали еще две свадьбы. Софья фон Ведель вышла за Лоренца фон Клейста, владетеля Деммина, а Схоластика — за Антония фон Бланкензее, наследника богатого поместья Шевердера. Гертруда же подарила своему любимому мужу сына Георга. Так все дети Курта от первого брака счастливо пристроились, и теперь Иоанне нужно было позаботиться о своих собственных. С ними же, как нарочно, ничто не удавалось.

На свадьбе Софьи и Схоластики Буссо по-прежнему был очень спокоен и мрачен, не пил, не танцевал и почти все время сидел возле матери. На все расспросы он отвечал пожатием плеч и грустной улыбкой. В конце вечера Иоанна обратилась к нему:

— Ну, Буссо, теперь твоя очередь!

— Моя? Что ты имеешь в виду?

— Ты сдержал свое слово, из глупого мальчика сделался рассудительным и послушным юношей. Теперь только нужно, чтобы ты, будущий наследник Кремцова, заменил Гассо и помогал мне управлять имением. Потом ты выберешь себе благородную девушку и введешь ее в свой дом! Хотя ты еще молод, и дело не к спеху, но жизнь так коротка, что нужно успеть узнать истинную любовь! Тогда в старости ты можешь сказать, что довольно пожил в любви.

— Потому-то, матушка, что я и начал слишком рано любить, теперь же все наслаждения для меня ничего не значат.

— И ты так говоришь! Если бы твое сердце было согласно с твоими словами, то ты не оглядывался бы по сторонам на всех девушек!

Буссо пристально взглянул на Иоанну.

— Матушка, я однажды любил и отказался ради тебя от этой несчастной любви. Пусть так и останется, если ты не хочешь видеть моего несчастья! Я ни на ком не могу жениться, кроме Сидонии. Больше ни одной женщины я не люблю на всей земле!!

— Сын! И ты еще ее любишь?!

Иоанна встала. Все тело ее задрожало при этих словах.

— Сидония?! Никогда!!!