Рыцарь любви

Блейкни уже целых шесть месяцев жили в Лондоне, вводя французскую моду и манеры; о костюмах сэра Перси говорил весь Лондон, его выходкам подражали; золотая молодежь старалась перенять его странный беспричинный смех. Однако его все считали все-таки безнадежно ограниченным, что было, конечно, в порядке вещей: ведь Блейкни никогда не отличались умом, а мать Перси умерла сумасшедшей. Тем не менее его носили на руках; приглашения на его праздники считались особой привилегией. О том, что он попал в руки умнейшей женщины Европы, никто не жалел: ведь сэр Перси сам выбрал свою судьбу. Он, по-видимому, чрезвычайно гордился своей женой и не обращал ни малейшего внимания на ее небрежные остроты на его счет.

В этот сентябрьский вечер, несмотря на долгое путешествие под дождем по грязной дороге, сэр Перси явился в гостиницу «Приют рыбака» таким же изящным щеголем, каким появлялся в лондонских гостиных. Атласный кафтан в виде фрака с необычайно короткой талией безукоризненно сидел на его статной широкоплечей фигуре; тончайшие мехельнские кружева красиво оттеняли его аристократические белые, как у женщины, руки. Жилет с необыкновенно широкими отворотами и полосатые панталоны дополняли его костюм, и если бы не ленивая небрежность манер да нелепый беспричинный смех, можно было бы залюбоваться этим прекрасным образцом британского мужества и силы.

Сбросив на пол мокрый плащ, баронет поднес к глазам золотой лорнет и окинул внимательным взглядом присутствующих, умолкнувших при его появлении.

– Здравствуй, Тони! Здравствуй, Фоулкс! – сказал он, пожимая руки молодым людям и с трудом подавляя зевоту. – Что за скверная погода, дорогие мои! Проклятый климат!

Маргарита бросила на мужа быстрый взгляд, и в ее синих глазах мелькнуло странное выражение.

– Ну, что вы все на меня уставились? – продолжал сэр Перси, удивленный тем, что никто ему не отвечает. – Что случилось?

– О, ничего! – с напускной веселостью ответила Маргарита. – По крайней мере ничего такого, что могло бы смутить ваше хладнокровие; вашей жене нанесли маленькое оскорбление, только и всего.

– О, не говорите так, дорогая! – возразил сэр Перси, успокоенный, однако, смехом жены. – Ну, а где же тот смельчак, который отважился задеть мою жену?

– Месье, – сказал молодой виконт, выступая вперед с церемонным поклоном, – моя мать, графиня де Турнэ де Бассерив, оскорбила эту даму, как вижу, вашу супругу. Я не считаю себя обязанным извиниться за свою мать, так как признаю ее поступок вполне справедливым, но готов дать вам удовлетворение, принятое в таких случаях между благородными людьми! – И, вытянувшись во весь свой маленький рост, юноша окинул гордым взглядом массивного, шестифутового баронета.

– Боже мой, сэр Эндрю! – воскликнула Маргарита с самым заразительным смехом. – Взгляните, что за прелестная парочка: английский индюк и французский бентам!

Сходство действительно было большое: индюк в полном недоумении смотрел сверху вниз на маленького, но воинственного петушка.

– Вот как, сэр? – произнес наконец сэр Перси, с откровенным изумлением рассматривая юношу в лорнет. – А где это, черт побери, вы научились так говорить по-английски?

– Месье! – протестующим тоном воскликнул виконт, смущенный таким добродушным отношением врага к его воинственным словам.

– Нет, это поразительно! – невозмутимо продолжал сэр Перси. – Не правда ли, Тони? Клянусь, я не мог бы так говорить по-французски, а?

– За это я ручаюсь, – поспешно вмешалась Маргарита. – У сэра Перси английский акцент, с которым ничего не поделаешь.

– Месье! – пылко заговорил виконт, в своем волнении еще больше коверкая английский язык. – Боюсь, что вы меня не поняли: я предлагаю вам единственное возможное между джентльменами удовлетворение.

– Что же именно? – ласково спросил Блейкни.

– Решить дело шпагой, – ответил виконт, начиная не на шутку сердиться.

– Лорд Тони, держу двадцать против одного за маленького бентама! – воскликнула Маргарита.

Сэр Перси сонно посмотрел на виконта, зевнул и лениво отвернулся.

– Бог с вами! – добродушно сказал он. – При чем здесь шпага?

– Я говорю о дуэли! – с возмущением пояснил взбешенный и растерявшийся виконт.

Блейкни взглянул на него и разразился громким искренним хохотом:

– Вот как! Вы требуете дуэли? Ах вы, кровожадный юный злодей! Вам хочется проткнуть шпагой человека, уважающего закон? Нет, я никогда не дерусь на дуэли, – прибавил он, садясь и вытягивая свои длинные ноги. – Дуэль – глупая вещь. Не правда ли, Тони?

Виконт смутно помнил, что в Англии дуэли строго преследовались законом, но, будучи воспитан в духе вековых традиций своей родины, считал отказ от дуэли чем-то невозможным. От растерянности он подумал, а не ударить ли ему этого длинноногого англичанина прямо по сонной физиономии? Не назвать ли его трусом? В это время Маргарита пришла ему на помощь.

– Лорд Тони, примирите их! – сказала она. – Мальчик вне себя от гнева и, пожалуй, отважится нанести сэру Перси оскорбление. А все-таки оказывается, что британский индюк победил, так как все время владел собой.