Рыцарь наслаждения

— Не надо было вам ехать! — Обвинение явственно звучало в ее голосе. — Сэр Стивен и лорд Фицалан сами бы их вернули.

— Я слишком боялась за брата, чтобы соображать здраво.

Линнет поджала губы. Помолчала. Кивнула:

— Ради Франсуа я бы сделала то же самое.

Все обиды Линнет забыла, когда Изабель рассказала ей о первом нападении.

— Сэр Стивен и лорд Фицалан в бою — это нечто потрясающее, правда? — сказала она с широко раскрытыми глазами.

— А я и забыла, что в Фалезе ты видела, как они сражаются…

Кто-то заколотил в дверь с такой силой, что та затряслась. Изабель и Линнет вскочили на ноги.

Дверь распахнулась. На пороге стоял де Рош с черными от ярости глазами.

— Ну что за глупую женщину мне подсунул английский король?!

Линнет подбежала к Изабель и стиснула ее руку. Де Рош ворвался в комнату и захлопнул за собой дверь. Обе снова вздрогнули.

— Глупую и непослушную, — продолжил он. — Разве я не велел тебе дожидаться брата у себя в комнате? — Де Рош прошел через комнату и остановился в футе от нее. — Не велел?

В детстве Изабель часто играла с мальчишками. Она не понаслышке знала, что представляют собой забияки. Страх их только раззадоривает.

— Да, велел, — ровным тоном, без тени заискивания, ответила она. В ней закипал гнев. Она уже открыла было рот, чтобы назвать его трусом — ведь сам-то он не решился ехать за Джеффри, однако Изабель вовремя вспомнила, что де Рош скоро станет ее мужем, и прикусила язык. Ни один мужчина не простит, если его назовут трусом — особенно по справедливости. Если она еще надеется наладить с ним хоть сколько-нибудь теплые отношения, надо смолчать.

Де Рош сверлил ее взглядом, поджав губы. А потом совершенно внезапно злобная маска сошла с его лица. Изабель расслабила плечи. Слава Богу, самый страшный момент позади.

— Я начинаю понимать, чем привлекательны темпераментные женщины, — проговорил де Рош и лениво скользнул по ней взглядом. Он оттолкнул Линнет и прижал к себе Изабель. Его жадный рот целовал ее, напряженный член прижимался к животу.

Де Рош отпустил Изабель так же внезапно.

— В конце концов, возможно, ты стоишь всех этих неприятностей, — улыбнулся он и, больно ущипнув ее за щеку, вышел из комнаты.

Едва за ним закрылась дверь, Линнет подвела ее к скамье под окошком-бойницей. Изабель била дрожь.

— Неужели вы и впрямь должны выйти за него замуж? — тихонько спросила Линнет.

— Да, это приказ короля, — спокойно, как могла, ответила Изабель. — Не стоит судить о нем по единственной вспышке злости. У него есть все основания сердиться на меня, да и отошел он быстро. — Изабель про себя проклинала Хьюма. Неужто ей до конца жизни придется страдать из-за его скудоумия? Ей бы хозяйничать в своем доме, жить да поживать в Нортумберленде в мире и спокойствии. — Помоги мне одеться. — Она потрепала Линнет по руке. — Хочу навестить лорда Фицалана.

Вскоре Изабель уже стояла у дверей комнаты, где лежал Фицалан. Она подняла руку, чтобы постучать, и тут сквозь приоткрытую дверь услышала голоса.

Один из них принадлежал Стивену.

Изабель сделала глубокий вдох и тихонько постучалась. Люди в комнате разговаривали так громко, что, кажется, ее никто не услышал. Раздался взрыв смеха, и ее окатила волна облегчения. Фицалан, должно быть, уже вне опасности. Улыбаясь, Изабель заглянула в комнату — попросить разрешения войти. И остолбенела, увидев развернувшуюся там сцену. На табурете возле ложа Фицалана сидела потрясающе красивая женщина. Она склонилась над Фицаланом и сжимала его ладонь обеими руками. Леди Кэтрин Фицалан. Блондинка, хоть Джейми и темноволосый, да и вообще она казалась слишком молодой, чтобы быть его матерью. И все же Изабель не сомневалась, кто перед ней.

Мужчины — все трое — тянулись к ней, как подсолнухи к солнцу. Фицалан, всегда такой суровый, глядя на нее, сиял, как мальчишка на пике первой, самой пылкой, любви. Джейми стоял у нее за спиной, положив руку ей на плечо, а Стивен, замыкая круг, сидел рядом с ней и держал руку на другом ее плече.

Но Изабель перестала дышать не из-за того, что рука Стивена лежала на плече леди Кэтрин, хотя и это не добавляло ей радости. Куда важнее было то, что она читала на его лице.

В голове пронеслись обрывки воспоминаний — что Стивен говорил о жене брата: «Я обожаю Кэтрин. Другой такой женщины нет». Хуже того — она прекрасно помнила его печально-мечтательный тон…

Внезапно ей все стало ясно — и почему Стивен бежит от помолвки, как от огня, и почему теряет время с никчемными женщинами вроде Мари де Лизьё. Она проглотила ком в горле. Из груди удушливой волной поднималась боль.

Стивен влюблен в жену собственного брата!

Леди Кэтрин, будучи явно на несколько лет старше Стивена, оставалась красавицей. Возможно, сердце Изабель болело бы меньше, если бы она считала, что его привлекла лишь ее физическая красота. Но когда Стивен говорил о ней, он говорил не о красоте. Нет, в этой женщине он любил ее душу.

Леди Фицалан, должно быть, почувствовала присутствие Изабель, потому что обернулась и посмотрела на нее точь-в-точь такими же голубыми глазами, как у Джейми.