Рыцарь Огненной кавалерии

— Ну это как ополченец и рыцарь. Воюют оба, но кто опаснее, сам понимаешь. Конгрегатор может схватить какого-нибудь деревенского мужика, который нашёл старинный хлам, а храмовники следят за более опасными вещами.

— За какими?

— За оружием. Запрещено всё, что сложнее капсюльного мушкета, хотя запреты часто обходят. Но главное, чтобы тот бородатый тип не был храмовником, а то будут проблемы. Местные считают, что тут живёт могущественная ведьма, а конгрегаторы обычно тоже суеверные. А вот храмовники…

— А она не ведьма? — на всякий случай спросил Людвиг.

— Может быть, — Эйнар ухмыльнулся своей кривой ухмылкой и подобрал кирасу. — Пошли. Как ты эти железяки носишь?

— На плечах тащить удобнее.

Когда братья рассказывали байки о проклятых лесах, Людвиг представлял именно то, что видел сейчас перед собой. Лес настолько густой, что даже солнце не проникает вниз. От прелой листвы под ногами несёт гнильцой. Поблизости каркает ворона, а ветки деревьев угрожающе шелестят. А вот стоящий на пути забор из ржавых столбов, перемотанными проволокой с колючками, казался неуместным. Перед ограждением висят две таблички, совсем новенькие. Людвиг невольно шагнул назад.

— Нам надо уходить, — с трудом выдавил он из себя. — Это место проклято. Проклятие Старого мира!

На одной табличке нарисован череп с костями на красном фоне, на другой, жёлтой, изображены три чёрных лепестка, расположенных кругом.

Эйнар фыркнул и достал коробочку из стекла и металла. Межер, так она называется.

— Зелёный, видишь? Всё в порядке, это чтобы чужие не шастали. Но ты молодец, раз знаешь. Кто не знает, рано или поздно будет похож на того парня, что мы видели.

— А что случилось с тем антрубером?

— Его повесили, — произнёс Эйнар со скорбным видом, потом опять фыркнул.

— Нет, я про другое. — Людвиг едва сдержал неуместный смешок, — Он выглядел ужасно. Как…

— Как куча гнилого мусора? Вот потому антруберов и называют помойными крысами. Если много шастать по запретным местам, то будешь выглядеть тем ещё красавчиком, а вонять ещё хуже. Или бывает иначе, когда с виду в порядке, а в теле растёт что-то такое, что сжигает изнутри.

Эйнар пролез под проволокой и помог Людвигу.

— Об этом я знаю. Ещё я слышал байки, что иногда в деревнях близ Стеклянных Городов рождаются коровы с лишними ногами и головами, или без кожи… разные уроды. Иногда появляются такие дети, но совсем редко. Церковь говорит, что это гнев Спасителя за то, что Старцы продали мир. А что такое ракеты?

Эйнар задумался.

— Что-то вроде бомб, которые летали сами. А где ты это услышал?

— Да кто-то из проповедников рассказывал. Что бомбы и ракеты несли проклятие повсюду.

— Кое-что правдивое в этих россказнях есть. Внутри ракет было что-то ядовитое, оно и травит всё вокруг. Это называется радиация. Со временем она исчезает, но далеко не вся и не везде. А вообще, многие запретные места уже безопасны, времени прошло немало. Почти безопасны, как наше с тобой поле со Стражем, помнишь?

— Такое не забудешь.

— Местные по старой памяти ещё боятся, а антруберы проверяют, где уже можно. А некоторые проверяют там, где ещё нельзя. В тех местах есть по-настоящему дорогие вещи, но это опасно. Принесёшь какую-нибудь штуку, которая в темноте светится, сам умрёшь, так ещё и те, кто купят тоже.

Эйнар хмыкнул и перехватил кирасу поудобнее.

— Как кольцо короля Ларса?

— Что за кольцо? — спросил нордер.

— Ты не слышал? Король Ларс был самым могущественным королём Энгаланда, даже герцоги Эндлерейна ему подчинялись. Однажды он встретил колдуна и увидел у того кольцо, которое светилось в темноте. Король потребовал кольцо себе, но колдун отказался. Тогда Ларс приказал отрубить старику голову. Но когда палач сделал своё дело, голова сказала… что ты ржёшь?

— Голова сказала, — Эйнар засмеялся. — Что за чушь.

— Так рассказывают. Голова сказала, что кольцо проклято, а король и весь его род умрут, — Людвиг покосился на нордера. — Ларс не поверил и начал носить кольцо.

— Кажется, это была плохая идея, да?

— Ты прав. Через несколько месяцев у него выпали волосы, потом слезла кожа, а сам он блевал собственной кровью. Ну, в общем, король умер, а править стал его сын, который в проклятие не поверил. Он продержался целый год, а перед смертью приказал избавиться от кольца.

— И как?

— Бросили в колодец.

— Зря, — Эйнар засмеялся.

— Да. Умер не только новый король, но и все, кто жил в замке: семья, двор, гвардия, слуги, даже лошади. Проклятие свершилось, а королевство так ослабло, что до сих пор не оправилось. Может, передохнём? — Людвиг опёрся об дерево. — Я больше не выдержу.

— Да уже пришли, — Эйнар показал на густые заросли, за которыми видно вход в пещеру. — От меня ни на шаг, островитянин.

Внутри пещера казалась похожей на ту, что была в Грензене. Людвиг невольно вспомнил о той жуткой твари с зелёными глазами. Не хотелось бы встретиться ещё раз.