Рыцарь Отражения

Но тут Найда остановилась, неожиданно наткнувшись на стеклянную перегородку и застыла, поза ее выражала внимание. Вокруг ее оцепеневшего тела вдруг принялись летать три блестящих сферы Мандора.

Меня сбило с ног, спиной прижав к стене. Я загородился рукой, защищаясь на случай, если на меня что-нибудь свалится.

Позади меня, всего в нескольких футах, только что появился образ Лабиринта, не меньше Знака Логруса. Они были на одинаковом расстоянии от Найды, один позади, другой впереди, заперев эту леди – или ти'га – между, так сказать, полюсами существования, а вместе с ней и меня. Вокруг Лабиринта делалось все светлее, словно солнечным утром, а с другой стороны сгущались зловещие сумерки. Они что же, хотят снова сыграть в «Бум-Хряп» по-крупному, сделав меня на миг невольным свидетелем? – недоумевал я.

– Э-э… Ваши сиятельства, – начал я, чувствуя, что обязан попытаться отговорить их и жалея, что я – не Люк, он-то как раз способен на такой подвиг. – Сейчас самое подходящее время обратиться к беспристрастному судье, и, стоит только поразмыслить, получится, что в этом смысле у меня уникальные способности…

Золотое кольцо – я знал, что это Колесо-призрак, – внезапно упав на голову Найды, вытянулось до полу так, что получилась труба. Призрак вписался в орбиты шариков Мандора, и, должно быть, исхитрился изолировать себя от движущих ими сил, потому что шарики сбавили скорость, заколебались из стороны в сторону и, наконец, упали на пол. Два ударились передо мной о стену, а один скатился вниз по лестнице и направо.

Знаки Логруса и Лабиринта начали сближаться, и я быстро пополз, чтобы держаться впереди Лабиринта.

– Ближе не подходите, ребята, – вдруг заявило Колесо-призрак. – Невозможно описать, что я могу натворить, заставь вы меня нервничать еще сильней, чем сейчас.

И Лабиринт, и Логрус приостановились. Спереди, из-за угла, донесся пьяный голос Дронны, громко распевавшего какую-то непристойную балладу. Он шел в нашу сторону. Потом наступила тишина. Через несколько минут он затянул «Скалы веков», голос звучал куда слабее. Потом не стало слышно и этого, последовал тяжелый удар – он упал – и звон бьющегося стекла.

Тут мне пришло в голову, что с такого расстояния я мог бы сознанием дотянуться до Камня. Но что мне это даст, учитывая, что ни один из четырех замешанных в это власть предержащих не был человеком, я не представлял.

Я почувствовал, как кто-то вызывает меня через Козырь.

– Да? – прошептал я.

Тогда зазвучал голос Дворкина:

– Какую бы власть ты не имел над этой штукой, – сказал он, – используй ее, чтобы Камень не попал к Логрусу.

Именно в этот момент из красного тоннеля раздался скрипучий голос, менявший тембр от слога к слогу, как будто говорили поочередно мужчина и женщина.

– Верни Глаз Хаоса, – говорил он. – Давным-давно Единорог отобрал его у Змеи во время поединка. Похитил его. Верни Камень. Верни.

Являвшееся мне в Лабиринте голубое лицо не показалось, но знакомый с тех самых пор голос ответил:

– За него заплачено болью и кровью. Право собственности перешло к нам.

– Камень Правосудия и Глаз Хаоса или Глаз Змеи – это разные названия одного и того же самоцвета? – спросил я.

– Да, – ответил Дворкин.

– Что будет, если Змея получит свой глаз обратно?

– Вероятно, вселенной придет конец.

– О, – заметил я.

– Что вы предложите за него мне? – спросил Призрак.

– До чего же пылкая конструкция, – нараспев произнес Лабиринт.

– Ах, ты прыткий артефакт, – завопил Логрус.

– Поберегите комплименты, – сказал Призрак, – и дайте мне то, чего я хочу.

– Мне ничего не стоит вырвать его у тебя, – отозвался Лабиринт.

– А мне – разорвать тебя в клочки и развеять их, не успеешь оглянуться, – заявил Логрус.

– Вы оба ничего не сделаете, – ответил Призрак, – потому что сосредоточь вы свое внимание и энергию на мне – окажетесь уязвимыми друг для друга.

У меня в голове раздался смешок Дворкина.

– Расскажите, зачем вообще нужен этот конфликт, – продолжал Призрак, ведь прошло столько времени.

– Из-за того, что недавно сделал этот перебежчик, равновесие сместилось в его пользу, – ответил Логрус и над моей головой полыхнуло – наверное, чтобы не оставалось сомнений, кто этот вышеупомянутый перебежчик.

Почувствовав запах горелого волоса, я отвел огонь.

– Минуточку! – закричал я. – Выбирать было особенно не из чего!

– Но можно, – взвыл Логрус, – и ты выбрал.

– Действительно, он сделал выбор, – отозвался Лабиринт – но это только восстановило равновесие, нарушенное тобой в свою пользу.

– Восстановило? Ты более чем скомпенсировал его! Ты сместил его в свою пользу! Вдобавок перевес оказался на моей стороне случайно, спасибо отцу этого предателя. – Последовала еще одна шаровая молния, и я опять отвел ее. – Я тут ни при чем!

– Вероятно, без твоего наущения не обошлось.

– Если сумеешь принести мне камень, – сказал Дворкин, – можно будет убрать его за пределы досягаемости обоих до тех пор, пока не решится этот вопрос.

– Не знаю, сумею ли заполучить его, – сказал я, – но буду помнить об этом.

– Отдай его мне, – говорил Логрус Призраку, – и я заберу тебя с собой, ты станешь моим Первым Приближенным.