Рыцарь-призрак

Не знаю. Я изо всех сил старался распознать ядовитые тени, но все, что я видел, было лишь несколько больших серых камней, которые в сравнении со Стуртоном и его бескровными холопами выглядели вполне безобидно.

Дольмены мы уже наполовину обошли, когда Цельда поставила свою корзинку на траву рядом с дорогой и поискала глазами сторожей, которые, соскучившись, стояли около выхода из туннеля.

Не успела Цельда приподнять платок, как Веллингтон выпрыгнул из корзины. Конечно, приятного мало — сидеть в тесной корзине в компании с жабой. Он рванул через огибавший дольмены газон, с облегчением сделал пару кругов и пулей бросился на процессию топчущихся там туристов.

— Моя собака, моя собака! — закричала Цельда так громко, что могла бы своим голосом заглушить целый футбольный стадион.

В результате возник совершеннейший хаос. Веллингтон лаял. Туристы спотыкались один об другого. Охрана гонялась за Веллингтоном, а Элла взяла корзинку и так естественно направилась к дольменам, словно явилась сюда на пикник. Я прилагал все усилия, чтобы следовать за ней с таким же скучающим видом.

Сработало. На нас никто не обратил внимания.

Цельда все еще кричала. Веллингтон несся дальше по вытоптанному лугу и, по-видимому, переживал наисчастливейший миг в своей жизни. Элла же опустилась на коленки в траву в тени самого большого дольмена и выпустила из корзинки жабу.

Та сделала вялый прыжок — и уселась.

— Ну давай же! — зашикала на нее Элла и дала ей пальцами щелчок. — Ищи!

Безрезультатно.

Чванливая зверюшка сидела как ни в чем не бывало с выражением глубочайшего отвращения на широкоротой морде.

Мы попытали счастье у другого камня. И еще у одного. Ничего не помогало. Один вялый прыжок, и проклятая жаба опять расселась без дела, созерцая серые камни вокруг себя, тянувшиеся к такому же серому небу.

— Вот ведь незадача! — сказала Элла и дала жабе еще один пинок.

Единственной реакцией было рассерженное кваканье.

Проклятие… Я смотрел на дольмены и пытался определить, где тот человек, которого я видел глазами Лонгспе, мог вырыть яму, чтобы опустить туда урну с сердцем. Но все, что мне представлялось, это лишь улица позади дольменов и переполненная автостоянка.

Хьюберт де Бург.[19] Так звали его, по утверждению Эллы. Пусть даже и не было доказано, что это он отравил Лонгспе. Что ж, мне было лучше знать. От него самого.

В утешение Элла положила мне руку на плечо. К счастью, я уже больше не краснел, когда она так делала.

— Не беспокойся, — сказала она. — Мы отыщем сердце. Вот увидишь.

Я поглядел ей через плечо. Один из охранников стоял позади нее.

— Йон? Все в порядке? — встревожилась Элла и обернулась.

— Чем это вы здесь занимаетесь? — спросил сторож.

Его лицо было покрыто красными пятнами. Наверное, он гонялся за Веллингтоном. При том пузе, которое он носил перед собой, было и в самом деле удивительно, как это он так незаметно к нам подкрался. Проклятые дольмены! Даже взрослые могли между ними играть в прятки.

Но Эллу это, конечно, нисколечко не впечатлило. Напротив, она наморщила лоб и смерила мужчину таким взглядом, словно нашкодил он, а не мы. Этот наморщенный лоб — одно из тайных оружий Эллы. Он сразу же дает тебе понять, что ты сморозил какую-нибудь чушь или сделал глупость, пусть даже и не имеешь ни малейшего понятия, что бы это такое могло быть.

— Вы поймали собаку моей бабушки? — спросила она сторожа, как будто это была единственная задача, которая могла бы оправдать его совершенно бессмысленную жизнь.

— Н-нет, не поймали, — ответил он, будучи явно под впечатлением. — Эта маленькая собачка очень шустрая.

— В таком случае, — сказала Элла и посадила жабу обратно в корзинку, — мы с Йоном справимся с этим как-нибудь получше. Прошу нас извинить, будьте любезны.

И с этими словами она с таким достоинством продефилировала мимо него, словно была английской королевой.

Сторож бросил ей вслед столь растерянный взгляд, что я бы не удивился, если бы он поклонился.

Мы нашли Цельду окруженной весьма взволнованными русскими, китайцами и канадцами, ужасно хлопочущими вокруг бедной пожилой леди, которая в Стонхендже чуть не потеряла свою собачку. Кто-то даже принес Цельде стул. Веллингтон сидел у нее на коленях, высунув свой длинный язык, свешивавшийся у него почти до лап, и очевидным образом наслаждался всеобщим вниманием.

— Ну что? Жаба что-нибудь нашла? — спросила Цельда, хромая рядом с нами по дороге обратно к машине.

— Нет, она нас здорово разочаровала, — сказала Элла.

— Что ж, может быть, там просто ничего не было из того, что следовало найти! — возразила Цельда язвительно, сажая Веллингтона к жабе в корзину. — Сокровища викингов! — пробормотала она презрительно. — Что за ерунда! И за это учителя еще зарплату получают.

На обратном пути в Солсбери я был неразговорчив, и Элла снова и снова с беспокойством на меня поглядывала.

— Мы можем ведь ночью еще раз туда поехать! — прошептала она мне наконец. — Тогда уж наверняка не будет никакой охраны!