Рыцарь с буйной фантазией

Вот оно что! Ну да, правильно. Если бы муж Ренаты Рожковой был еще жив, ему было бы под восемьдесят. А возникший из кучи тряпья мужчина хоть и обладал внешностью запойного алкоголика, но вряд ли справил свое пятидесятилетие.

– И чего надо? – хмуро спросил он.

Но тут он заметил возникшую в дверях тетку и моментально оживился, забыв про гостей.

– Принесла?

Та молча кивнула.

– Давай!

Выудив из сумки банку с чем-то темным и мутноватым, тетка протянула ее мужику. Тот сделал несколько глотков. И по комнате распространился запах дешевого плодового вина. Видимо, оно уже слегка испортилось, потому и помутнело. Но Николая Анатольевича такой пустяк смутить не мог. Он ополовинил литровую банку и удовлетворенно выдохнул.

Инна чуть в обморок не грохнулась от его выдоха. И поклялась самой себе, что больше ни капли в рот спиртного не возьмет. Ну, по крайней мере до вечера. Выпив странноватую бурду, Николай Анатольевич вынул «Приму» без фильтра, размял ее в пальцах и закурил. По комнате поплыл вонючий дым. Но общее амбре он уже испортить или как-то усилить не мог. Так что Инна даже не побледнела.

– Мы к вам по поводу Николая Сергеевича Рожкова, – произнес Олег. – Мы так поняли, это ваш дядя?

– Ага! Дядька мой. Родной!

– И квартира вам эта от него досталась?

– К чему интересуетесь? – насторожился мужик. – Из агентства небось? Думаете, продам фатерку? Ни-ни-ни! Шиш вам!

– Но у вас же огромная задолженность по квартплате, – брякнула Инна.

Точно она этого знать не могла, но предполагала. И как оказалось, совершенно верно. Николай напрягся и побагровел. Видя его реакцию, Инна добавила:

– Вас все равно выселят. Лучше продать наследство, коли других претендентов на него нет.

Николай побагровел еще больше. Неизвестно, что бы он отмочил, но в разговор вмешалась баба. А Николай снова отвлекся на банку с вином.

– Как же ее продать, коли она Витьке завещана? – заголосила она. – А он сам уже который год как сгинул.

– Виктор? – нахмурилась Инна, припоминая данные, полученные в архиве. – Сын Николая Сергеевича? Пропал? Когда пропал?

– Могу рассказать, – охотно произнесла женщина. – Сразу видно, вы люди грамотные. Может быть, и подскажете нам, как с квартирой-то быть. А то вроде бы живем, горя не знаем, а все равно на душе неспокойно. Ведь вроде бы и не наша она.

– Рассказывайте! Вы как раз говорили, что Виктор этот пропал. Когда?

– А как мать его померла, так мы его больше и не видели, – заявила тетка. – Верно, Коль?

– Ага, – оторвавшись от банки, подтвердил ее супружник. – На ее поминках последний раз с ним виделись.

– И куда он делся потом?

– Кто его знает. Он нам не докладывал.

– Что, и отец тоже не знал, куда сын подался?

– Сдается мне, что нет, – произнес Николай. – Потому что Витьку он любил. А как помирать надумал, позвал меня к себе и говорит, что знает мои жилищные проблемы…

– Мы тогда с Колькиными родителями в их полуторке обитали, – перебила его жена. – Да еще его сестра младшая. Ужас! Ни умыться, ни почесаться.

– Ну вот! – повысил голос муж. – Дядя Коля мне и говорит: живи, племяш, в этой квартире. Потому как Витька исчез. И хотя он здесь прописан, но ведь нет его. А на площади кто-то жить должен. Иначе пропадет квартира. Государству отойдет. Али из соседей кто позарится.

– И вы с тех пор так и живете? Уже тридцать лет?

– Почему тридцать? Лет десять всего наберется, – ответил мужчина. – Дядя Коля-то жену свою надолго пережил.

– Да только ни на ком больше так и не женился, – снова встряла жена. – Хотя нестарый был, когда овдовел. Считайте, пятидесяти тогда не было.

– Как я прямо!

– Куда тебе до дяди Коли, – осадила его жена. – Тот здоровущий был. Чисто дуб. Мог бы и еще себе детей заделать. Возраст позволял. Да только видно было, что больно уж он свою первую жену Марусю любил. Никого после нее к себе в дом не звал.

– Ага, – подтвердил Николай. – Один дядька жил. Бобылем. Все ждал, когда Витька вернется. А тот как с поминок сгинул, так и все.

– Можно еще раз, – задумалась Инна. – Значит, этот Виктор пропал сразу же после смерти матери?

– Ага. Коль, не помнишь, а был Витька на сороковой день?

Муж уже мирно дремал, обняв банку с остатками спиртного. Но на вопрос жены откликнулся. Поднял голову с мутными, налившимися кровью глазами и внятно, с непонятной убежденностью в голосе произнес:

– Был.

После этого уронил голову обратно и снова заснул.

– Вот, – произнесла женщина. – Колька мой никогда насчет дат не ошибается. Алкоголик, верно слово, а мой день рождения всегда помнит. Значит, верно, после сорокового дня Витьку никто больше не видел.

– А отец его что говорил?

– Ничего.

– Что так? И не искал?

– Как не искать? – пожала плечами женщина. – Да вы в своем уме? Как это единственного сына да еще от любимой женщины и не искать? Дядя Коля только о том и говорил. И в милицию заявление носил. Да что толку? Никого они не нашли!

– А что сам-то старший Рожков говорил? Куда мог сын деться?