Рыцарь Святого Гроба

— Как только мы зайдем в мессинский порт, — продолжал разглагольствовать рыжий, — желающие всего за полденье могут проследовать со мной. Я познакомлю уважаемых пилигримов с достопримечательностями этого древнего города, укажу лучшую и очень дешевую харчевню, а также отведу в лавки, где мои друзья-торговцы, исключительно из любви к Господу, продадут вам свои товары со значительной уступкой в цене! Кроме того, уважаемые паломники…

Что еще «кроме того» входило в услуги предприимчивого Рыцаря Надежды «всего за полденье», Робер не узнал. С кормовой башни, где располагался капитанский мостик, прозвучал зычный окрик: «К повороту!» — и палубные матросы кинулись загонять пассажиров в трюм, чтобы те во время маневров не путались под ногами. Капитан, с раннего утра наблюдающий за птицами, проследил, как четвертый или пятый по счету альбатрос, совсем почти не шевеля крыльями, устремляется в сторону Корсики, и решился-таки выйти в открытое море. Матросы налегли на шкоты, подбирая прямоугольный парус, рулевые — по два человека — на рулевые весла, и вскоре неф начал медленно разворачиваться кормой к берегу.

Робер рыкнул на матросов и задержался наверху, наблюдая за галерой «Фалько», шедшей на веслах. Оттуда донеслись удары задающего ритм большого барабана и крики надсмотрщиков. Вскоре над кораблем тамплиеров поднялся косой латинский парус с красным восьмиконечным крестом.

Спустившись вниз, Робер неожиданно обнаружил своего нового приятеля в компании студиозусов.

— Ты все понял? Сделаешь так, чтобы комар носа не подточил, а если он догадается — пеняй на себя! — стоя перед везучим ломбардцем, втолковывал ему Жак.

— Не беспокойся, уважаемый! — отвечал ломбардец. — Николо Каранзано всегда слово держит. Вот и братья подтвердят!

При этих словах остальные студиозусы стали издавать возгласы, свидетельствующие о том, что они не имеют ни малейших сомнений относительно репутации своего предводителя.

При виде достославного рыцаря Робера де Мерлана высокие договаривающиеся стороны быстро свернули беседу и разошлись по местам.

— О чем это вы там говорили? — спросил Робер у Жака.

— Да так… — ответил тот. — Вот хочу тоже попробовать поиграть. Да только боязно.

В глазах рыцаря снова появился лихорадочный блеск, и его усы опасно зашевелились.

— Боязно? Слушай, а давай я за тебя? Ну, метать буду я, а играешь вроде как ты? Мне уже давно не везет, так что в этот раз я обязательно выиграю!

— Давайте сделаем так, уважаемый господин! Я вам одолжу ливр, а вы сядете играть, за меня. Проиграетесь — так тому и быть. Ну а ежели Господу будет угодно, чтобы вы отыгрались, тогда все, что сверх ливра, — пополам.

Прорычав что-то нечленораздельное, видимо выражая полное согласие с предложенными условиями, сир Робер выхватил протянутую монету и устремился к бочонку.

— Значит, игрока за себя выставляешь? — спросил ломбардец, обращаясь к хитрому виллану и всем своим видом выражая обиду. — Ну, тогда и я сам играть не буду. Лучше пусть Рембо кости мечет, он у нас не только на лютне бренчать ловок. — Он указал пальцем на жонглера, при этом не удержался и зачем-то подмигнул Жаку.

Под одобрительные крики студиозусов, перешедших с сидра на возникшее словно из-под земли анжуйское вино в больших глиняных кувшинах, Робер и Рембо уселись вокруг бочонка. Первый же бросок принес рыцарю пятерку и шестерку. Жонглер внимательно оглядел кости со всех сторон, покрутил их на ладони, накрыл стаканчиком, как-то очень уж заковыристо его крутанул и выбросил две тройки. Ломбардец недовольно засопел и швырнул на бочонок еще две монеты.

На сей раз у Робера выпало восемь. Жонглер снова, еще более сосредоточенно поколдовал над костями и выбросил три и четыре.

— Отдайте доспех! — просительно прогудел де Мерлан.

По команде ломбардца один из студиозусов, тот, что все время бегал к торговцам за вином, порылся в груде вещей и протянул Роберу его сокровище. Рембо забрал с кона ливр и выложил взамен шесть серебряных денье.

— Ну ладно! — примирительно произнес ломбардец. — Еще по два ливра на отыгрыш и на этом закончим, вроде как при своих. — Он бросил короткий взгляд на Жака, а тот утвердительно кивнул в ответ.

Робер выбросил две тройки и сразу скис. Его противник тяжело вздохнул, снова поперекладывал кости на ладони и очень аккуратно, словно боясь спугнуть, катнул их по столу. Выпала тройка и единица.

— Наконец-то! — взревел рыцарь. — Десять лет я ждал этого момента! Пошло, пошло везение! На все! — Он толкнул ногой к бочонку злосчастный доспех и пододвинул к середине все выигранные деньги.

На рыцаря страшно было смотреть. Кончики усов его дрожали, лицо от носа до ушей покраснело, словно зрелая свекла, а пальцы выбивали по дну бочонка нервную беспорядочную дробь.

— Снова рисковать доспехом я вам не дам, сир! — неожиданно заявил Жак. При этом в голосе его проявилась несвойственная крестьянскому сословию твердость. — Вы бросили кости три раза, противник не настаивает на игре. К тому же не забывайте, что одолженный вам ливр и половина выигрыша принадлежит мне.