Рыцарь Святого Гроба

— Далее рассмотрим обвинение в убийстве сервов достопочтенной госпожи Корлеоне, — продолжил Ги. — Располагает ли обвинение очевидцами этих событий?

— Непременно, ваша милость! — обращаясь к бальи, просиял легист. — Здесь присутствуют два копейщика донны Корлеоне, которые могут в подробностях рассказать о том, что произошло.

Обвинитель бросил просительный взгляд на Витторию, та махнула сложенным веером, и на середину зала вышли два ее охранника. Оба они были одинаково широкоплечи, светловолосы и голубоглазы, а кроме того, одинаково одеты и имели одинаковое выражение лица. «Ну, просто двое из ларца, как в старой кельтской сказке, которую долгими зимними вечерами рассказывала покойная бабушка», — подумал про себя Жак.

— Что ты видел? — спросил, обращаясь к одному из них, обвинитель.

— Однако, мы гулял, — с готовностью начал тот, — ночная ветром свежего. Тут сразу этот мечом нападать. Пока моя своя тесак вынуть — она Михаилу и Вадиму давай кирдык. А мы воздух дышать завязамши и госпожа вернулись охранять.

— Стало быть, насколько я понял, — осведомился Ги, обращаясь прямо к Виттории, — ваши слуги сразу же доложили вам, сеньора, о том, что на них совершено столь дерзкое нападение?

Та в ответ высокомерно кивнула головой.

— А какие же меры вы приняли для того, чтобы обезвредить опасного преступника? — задал следующий вопрос защитник. — Ведь насколько я понимаю, человек, способный напасть посреди ночи на четверых вооруженных молодцов безо всякой видимой причины и с легкостью убить двоих, крайне опасен для путников. Или же причина все же была? — обратился он к свидетелям.

— Никак не была, — в этот раз ответил второй, — он сам нападать, убивать…

— Но мои подзащитные свидетельствуют прямо противоположное, — объявил адвокат. — Именно эти двое молодцов напали на них ни с того ни с сего. Благородная сеньора, разумеется, говорит нам чистую правду, поэтому защита склонна считать, что солгали именно эти двое. Так как все свидетели — и со стороны защиты, и со стороны обвинения — это заинтересованные люди, то дело должно быть решено судебным поединком между одним из свидетелей обвинения и моим подзащитным. Обвинение соглашается на поединок?

При последних словах адвоката «двое из ларца» испуганно переглянулись, Робер встопорщил усы и выпятил грудь, а обвинитель подпрыгнул на месте. Теперь его лицо выражало лишь испуг и смятение. Донна Корлеоне нахмурила лоб, немного поразмышляла и отрицательно мотнула головой.

— Сеньора, будучи уверена в своей правоте, вынуждена отказаться от обвинения за недостаточностью доказательств, — объявил легист. Охранники с облегчением вздохнули, Робер разочарованно сплюнул, а бальи помрачнел больше прежнего.

— Теперь рассмотрим обвинение в краже коня, принадлежащего ордену Храма, — считая и этот вопрос исчерпанным, продолжил защитник. — Уважаемый мэтр, повторите, пожалуйста, кто выдвигает это обвинение?

— Его светлость бальи Иерусалимского королевства, — крайне неуверенно ответил легист.

— Стало быть, вы действуете от его имени, по его письменному или устному поручению?

— Мне поручил это дело бальи города Тира, — очень тихо ответил Мартин из Аквитании. Он уже понял, в какую ловушку его загоняет коварный акрский законник.

— Ваша милость, — обратился Ги к председателю, — защита и обвинение предлагают отставить рассмотрение этого пункта до тех самых пор, пока с жалобой о краже коня не обратится представитель ордена либо уполномоченное им лицо. Вы не возражаете, коллега? — развернулся он к Мартину. Тот густо покраснел и в знак согласия кивнул головой.

— Следующий пункт, — ни на кого не глядя, объявил бальи.

— Предлагаю все обвинения, выдвинутые его светлостью господином бароном Бейрутским, рассмотреть по совокупности, — продолжил защитник. — Так как самым существенным из всего является обвинение в мятеже, с него, пожалуй, и начнем. Никто из присутствующих не будет возражать против того, что столкновение между рыцарем де Мерланом и его оруженосцем Жаком из Монтелье состоялось примерно на полпути от Черной Скалы до Белых Камней?

— Совершенно верно! — обрадованно подтвердил Мартин. — А как известно, все побережье до Белых Камней является владением господина барона…

— До каких пор я буду слушать эту чепуху? — взвился бальи Сидона, который, оказывается, тоже присутствовал в зале. — Во всех жалованных грамотах черным по белому прописано, что границы сидонских земель простираются вдоль берега до самой Черной Скалы, известной как место отличной рыбной ловли!

— Искони, еще со времен взятия Бейрута, известно, что границей Бейрутского баннерета являются Белые Камни! — рявкнул с другого конца зала барон. — Мы неоднократно подавали жалобы Его Святейшеству, дабы он рассудил этот многолетний спор.

Бейрутец и сидонец заговорили одновременно, председатель вжался в кресло и съежился, а по лицу обвинителя стало видно, что он откровенно жалеет о том, что ввязался в это дело.