Рыцарь. Том I (СИ)

— Хех, Оцелот меня чуть ли не дрессировал… Помню, когда из-за неверного обращения у меня впервые заел пистолет, — а это как раз было несколькими днями после того, как мы разучивали это — он оставил меня ночевать на улице, в лесу. При этом он без предупреждения периодически обстреливал моё местоположение из пейнтбольного маркера: как он тогда сказал, «я должен быть готов к нападению в любом месте и в любое время». А на следующее утро он сразу же приказал мне бежать несколько километров, при этом без остановки читая пособие по уходу за механизмом оружия вслух так, чтобы он слышал… — Жон улыбнулся. — Возможно, местами он был жестким, но он хотя бы верил в то, что я могу чего-то достичь… Да, великолепные были деньки…

— Не могу не согласиться, — Озпин указал на следующую дверь, на первый взгляд ведущую в стоящий перед ними дом.

За дверью оказалось тренировочное поле. Очень хорошо знакомое Жону тренировочное поле. В конце концов, он почти каждую ночь попадает именно сюда. Правда теперь у той самой куклы появилось лицо. Но жизни это ей не прибавило. При взгляде на неё, Жон почему-то вспомнил ту беловолосую девушку, которую он вырубил во время поединка, Вайсс… Они были похожи, словно… сёстры?

— Итак, Жончик, ещё раз? — Жон резко обернулся на насмешливый голос и увидел высокую златовласую девушку в тренировочной броне. Его младшая версия, не без помощи «куклы» подняла деревянный меч и заняла довольно неуклюжую атакующую стойку. А спустя мгновение снова плюхнулась на землю, словив удар по ногам от златовласой.

— Селестина… — В голосе «куклы» послышался лёд. — Он всего лишь ребёнок.

— Он Арк! — Селестина даже не смотрела на пытающегося подняться Жона. — В его возрасте я уже могла с лёгкостью отразить этот удар!

— Ничего, Винтер, я справлюсь! — Жон почти что с жалостью смотрел на свой же подъем. Ну, по крайне мере теперь ему было понято, почему он никогда не видел конец того сна. — Я только, агх!

Восьмилетний Жон снова повалился на землю.

— Ха! С тебя хватит на сегодня, малявка, — Селестина отточенным движением вернула свой клинок в ножны и, развернувшись на каблуках, направилась к выходу с площадки. — Не будь слишком строга с моим младшим братиком, снежная королева!

— Будь уверена, — процедив это сквозь зубы, «Кукла» наклонилась к Жону и протянула ему руку. — Жон, я же тебе говорила…

Несколько секунд Озпин сохранял тишину, просто наблюдая за этой сценой, после чего, наконец, заговорил:

— По крайне мере, я выяснил, почему вы не спешите разыскивать свою семью, мистер Арк… — Озпин тактично отвёл взгляд, когда увидел Винтер, сюсюкующуюся с мальчиком. Непривычно было видеть такой девушку, которая в жизни больше напоминала одного из киборгов Атласа, а не человека.

— Семья — не те, с кем рос. Семья — те, за кого готов умереть.

— Правдивое высказывание. Однако, как я думаю, нам стоит вернуться к изначальной теме нашего разговора. Время просыпаться…

Мир вокруг вновь взорвался вихрем сверкающих осколков.

***

В очередной раз моргнув, Озпин уже привычно заметил, как темнота и осколки расплываются, постепенно превращаясь в не более чем мираж. Он вновь сидел в своём кабинете. Напротив него в кресле расположился Жон. Теперь директору оставалось лишь ждать. Прошла минута. Пять. Десять. На двадцатой Озпин начал нервничать. Процесс не должен был занимать так много времени. С другой стороны, он никогда не пробовал делать что-то подобное в таком масштабе… Наконец, спустя ещё четверть часа, студент резко дёрнулся, и, тяжело дыша, начал оглядываться по сторонам.

— Что… — Жон усиленно тёр глаза. — Что это вообще такое было?

— Аура напрямую связана с душой, а душа — с разумом. С годами обучения и тренировок, манипуляция аурой позволяет манипулировать разумом человека. Что я и сделал, восстановив твои повреждённые воспоминания. — Озпин замялся. — Впрочем, процесс этот довольно рискованный. Одна ошибка — и можно оставить кого-то инвалидом, овощем. К счастью, в твоём случае всё обошлось.

— Арки… Винтер… Босс… Всё было таким реальным…

— Я понимаю, нужно время, чтобы усвоить информацию… Но сейчас не об этом. Сейчас тебе предстоит узнать то, зачем я непосредственно позвал тебя.

— И… — Жон отчаянно пытался собрать свои разлетающиеся мысли в кучу. — Зачем же?

— Как ты думаешь, почему волшебник на самом деле отдал свою магию четырём девам? Дело в том, что сила волшебника начала угасать. Он понимал: его время проходит. И тогда он принялся путешествовать по свету в поисках тех, кто мог бы занять его место. Тех, кто поддерживал бы баланс, храня Ремнант. Так появились Стражи. Прошли годы, волшебника наконец не стало. Но его дело продолжало жить. Стражи верно бдили, защищая невинных и наказывая зло. Но со временем… — Озпин помолчал, будто бы задумавшись о чём-то. — Со временем исчезли и они. Из всех остался только один.

-…Вы? — Жон чувствовал себя героем одной из тех книг, пылящихся на «забытой» полке в доме у Оцелота.

Молча кивнув, Озпин продолжил.