Рыцарь. Том I (СИ)

— Шарлотта, пойдём, — Девушка стрельнула взглядом в сторону Жона. — Мы обсуждали этот момент, не так ли?

— Бланш верно говорит, Шарлотта, — От голоса этой девушки Жона прошиб ледяной пот. Ему вновь вспомнился наставник с его пристрастиями к «методам психологической войны». Наверное, именно так себя чувствовали пленные, которых Оцелоту поручали допрашивать.

— Это вы нас извините. Мы обознались, — Она мило улыбнулась Жону. Парень же про себя подумал, что лучше бы она этого не делала. — Пожалуй, мы пойдём.

Наконец-то вновь оставшись в одиночестве, он с огромным облегчением выдохнул, внезапно поймав себя на мысли, что задержал дыхание вплоть до того момента, пока дверь зала не захлопнулась, а сам он — пристально наблюдал за уходящими фигурами. Особенно за старшей. Они могут сколько угодно дурачить окружающих, выставляя это гордую, как орлицу, девку за главную… Но он-то прекрасно знал, кто в этой тройке дергает за нити.

— С-суки… — Жон на негнущихся ногах доковылял до ближайшей лавки и, сев, упёрся спиной в стенку и, задрав голову, разглядывая потолок. — И как они вообще меня нашли? Ох, чувствую, голову мне на базе точно открутят…

Просидев так с час, он, наконец, поднялся и быстрым шагом направился в общежитие. Нужно было что-то делать. И делать это «что-то» нужно было как можно быстрее. Резкая боль от порезов, впрочем, заставила его повременить с этим решением. Нет. Сначала в лазарет. Но потом — «что-то делать».

***

— Глинда…

Озпин стоял у окна со своей неизменной кружкой в руке. Временами он не выдерживал и начинал ходить из стороны в сторону, но быстро брал себя в руки. Пожалуй, это было единственным признаком того, что глава академии было далеко не так спокоен, как кажется на первый взгляд. Тяжело смириться с тем, что просто невозможно контролировать всё на свете, а также с тем, что некоторые личности совсем не понимают слов «не надо».

— О чём ты только думала? — Озпин поставил кружку на стол и упёрся в него руками.

Некоторые вещи просто не должны случаться. И именно поэтому, да будет проклята судьба, они случаются. В принципе, учитывая общую ситуацию, это была далеко не самая большая проблема… И, тем не менее, довольно значительная помеха. Возможно, ему следовало проследить, чтобы Глинда вообще не узнала о том, кто такой Жон. Или хотя бы предположить, что она решит сообщить Аркам, и отговорить от такого опрометчивого поступка. Но теперь думать об этом поздно: семья в курсе, что потерянный сын жив, и теперь наверняка будет вертеться вокруг него, мешая как самому Жону, так и Озпину.

Сделав глубокий вдох, директор отвернулся от окна. Конечно, он мог бы сейчас высказать Глинде всё, что думает по поводу её самоуправства, но толку от этого всё равно не будет. К тому же, он в этом отчасти был и сам виноват. Быть может, скажи он ей, что Жон уже знает о Стражах, то удалось бы избежать этой ситуации, но уже поздно жалеть о несделанном. Конечно, Арков ожидает некоторый… шок, но всё равно им нужен Жон — и они не посмотрят на то, нужны ли они сами ему. А значит, необходимо как-то выкручиваться.

Сделав глоток, Озпин постарался успокоиться. Эмоциями проблему не решить, в этом он убедился больше раз, чем кто-либо может представить. Обдумать ситуацию, повертеть проблему в голове… Злость полезна в физической схватке, а никак не в таких высоких материях. Тут нужна холодная голова. Но и с Глиндой надо будет поговорить, просто во избежание подобных… инцидентов. «Инцидентов». Озпин чуть было не рассмеялся. Три известнейшие охотницы на всём Ремнанте заявились в академию и чуть ли не у всех на глазах назвали землянина своим братом — всё-таки, хорошо, что Жон не любит людных мест и предпочитает держаться особняком. Хотя, если бы они и вправду сказали это в открытую, эффект был бы тот же. Академия уже несколько часов гудит как улей, в который бросили камнем. И всё из-за того, что прогуливающаяся неподалёку влюблённая парочка второкурсников стала случайными свидетелями «семейного воссоединения»! А ведь всего-то нужно было одной излишне мягкосердечной особе держать язык за зубами! Озпин прикрыл глаза, глубже погружаясь в свои мысли. Потянувшись к свитку, он набрал уже знакомый номер.

— Глинда! Быстро ко мне.

— Сию минуту, директор! — Голос Гудвич был взволнованным. Если бы Озпин не знал её достаточно хорошо, то подумал бы, что она испугана. Хотя, учитывая то, как нечасто он с кем-либо общался в подобном тоне, была вероятность, что так оно и было.

Ожидая, Озпин вернулся к себе за стол и наполнил давно опустевшую кружку. И выпил её. Затем снова наполнил. По какой-то неясной причине завучу потребовалось почти четверть часа, чтобы добраться до его кабинета. На лице же у Глинды застыла неестественная даже для неё бледность.

— Озпин, что-то случилось?

— Ты случилась, — Озпин смотрел на женщину немигающим взглядом. — Помнишь, что я говорил про юного мистера Арка?

— Я…

— Что. Я. Говорил? — Озпин чеканил каждое слово. — Не надо ничего сообщать Аркам. Я ведь это говорил?

— Да, но…- Глинда в шоке уставилась на своего начальника и ментора, пытаясь подобрать слова.