Рыцарь в алмазных доспехах (СИ)

  Нет, оно того не стоило. Где-то "на улице" - возможно. Но не в школе искусств Бернардо Ромеро, где все "свои". Тем более, даже если мне заплатят, то совершенно нерыночный мизер, поскольку "обуть" "колхозника" дело святое. Потеряет Пако сущие центаво, без какого-либо риска.

  - Сколько ты хочешь? - покровительственно улыбнулся этот тип, гораздо раньше меня просчитавший ситуацию. Возможно, еще до входа в эту дверь. Я же про себя отметил, что во время торга акцент его исчез, передо мной стоял "купец" и только "купец". Вот что деньги с людьми делают!

  - Я не гордый. Стандартную таксу, - честно расписался я в невежестве, не имея ни малейшего представления, какую цену называть. На эти слова улыбнулась даже Мерелин, сохранявшая каменное спокойствие, пока мужчины договариваются.

  - Зачем тебе это надо? - прищурился Пако. Насмешка из его голоса исчезла, но подразумевалась. Он как бы демонстрировал, что царь и бог этой ситуации; всё видит, понимает, и от его хотения будет зависеть результат сделки. Сподобится ли снизойти, или нет. И главное, он был на сто тысяч процентов в своем праве - у меня на руках кончились не только козыри для торговли, но и вообще карты.

  - Я потратил на эту песню две ночи, - честно признался я, нутром понимая, что только признание позволит договорится. Это чучело не лишено своих талантов, одно из которых - чтение людей. И начни я ломать комедию, гнуть пальцы - он просто предпочтет не иметь со мной дела. - Две ночи на стимуляторах! - повысил я голос, понимая, что сработало. Губы Пако расплылись в понимающей усмешке. - А эта сучка отказалась.

  Теперь улыбнулась и Мерелин. И тоже покровительственно. Однако, процесс пошел, и шел он в нужном направлении.

  - Теперь хочу отдать ее в хорошие руки, - закончил я. - У нее, - кивок на девушку, - очень хороший голос, она хорошо споет ее. А моя... Сеньорита пусть удавится от злости, - сверкнул я глазами. - Она будет в зале, даже если не на сцене.

  Пако думал долго. Затем заговорщицки подмигнул - вот она, мужская солидарность:

  - Договорились!

  И протянул руку девушке. Мерелин вытащила капсулу и отдала ему.

  - Вначале я ее проверю на права собственности, - продолжил он. Господи, куда ж акцент подевался?! - Действительно ли так, как говоришь? Если да... Возможно... ВОЗМОЖНО, - подчеркнул он, - я ее возьму. Ну, а деньги... - Его губы вновь расплылись в усмешке. - Занесу потом. Ты же здесь учишься? - указал он себе за спину, имея в виду школу. Я кивнул. - Вот и хорошо.

  Переговоры завершились, стороны достигли взаимопонимания, и дальнейшее нахождение в гримерке было бессмысленно. Пако открыл дверь, в которую я быстренько выскользнул.

  - До встречи... Влюбленный мальчик! - бросил он напоследок, то ли насмехаясь, но скорее сопереживая. С эдаким барским покровительством: "Вот я когда-то тоже...!".

  Во как! Уже мальчик! Прогресс, однако!

  Я шел по коридору и насвистывал под нос. Настроение было отличное. Пока разговаривали в каморке, пискнул браслет, благоверная снизошла до ответа, и надо ей перезвонить. Теперь меня ждала дорога - или к очередному госпиталю, где она дежурит, или к крыльцу ее корпуса академии, или же на Симона Боливара 1024. Определимся!

  ...А не заплатит... Ну и фиг с ней, с песней! Моя награда - ошарашенные глазки ее высочества на финальном прогоне, даже если я их не увижу. Эта мысль грела душу куда сильнее всех денег вместе взятых.

  Глава 6. Рок-н-ролл навсегда

  Что такое ад? Теперь я это знаю. Увидел. Почувствовал. Окунулся.

  Я проклял тот день, когда нога переступила порог этого заведения. И еще больше, когда встретил "Алые паруса" в Малой Гаване.

  Мы старались. Парни выкладывались по-полной. Но получалось как в той басне про лебедя щуку и рака. После же титанических усилий результат оказывался... Как говорили римляне, тужатся горы, а родится смешная мышь.

  Начнем с меня, ибо во мне была главная загвоздка. Мой голос не соответствовал тому, какой требовался для исполнения предложенных вещей. Вещи были бомбовскими, с этим все согласились, но... Не с моим вокалом. Да, его мне здесь подтягивали, но тембр был не тот, слишком низкий, и элементарно не звучал.

  Далее сами парни. Пытаться сыграть "как вот они", попутно переработав, адаптировав материал, оказалось для них задачей непосильной. Если результат труда начинал нравиться Карену, тут же против горой вставал Хан. Нравился Хану - поднимался Карен. В итоге, если и находилось компромиссное решение, в дерьме обоих топил Фудзи, академическим языком доказывая, что оба они те еще гении и ничего толкового не вышло. Потому-то и потому.

  Это были нервы, сплошной комок нервов, те дни. Я возвращался на базу как выжатый лимон, и мне впервые НРАВИЛОСЬ возвращаться. А кому не понравится покидать сумасшедший дом, меняя его пусть и на приевшуюся, но понятную и размеренную рутину?