Рыцарь XX века<br />(Повесть о поэте Абд ар-Рахмане аль-Хамиси из долины Нила)

— Я все знаю, — ответил аль-Хамиси. — Я не коммунист, я не социалист, я честный египтянин. Я среди тех, за кем будущее нашей страны. Надо тебе сказать, что идеи марксизма и ленинизма очень привлекательны. Мысль о том, что возможно равенство и братство, — удивительна и прекрасна. Представь себе, что труды всего народа, его талант, его изобретательность, его умение приспособиться к трудностям и невзгодам — все идет на пользу самого народа. Феллах, возделывая поля феодала, который нанял его на два-три сезона, очень старается, хоть и получает ничтожную долю добытого добра. А если бы этот феллах имел небольшой кусок земли, которая должна его кормить, представь себе, как бы он трудился. Что бы изобрел для пользы дела. А ведь может быть и такое устройство общества, что решительно все богатства страны идут на пользу своего народа. Я много читал о России, много интересного рассказывали мне друзья. Я узнал о вещах, для нас неведомых. К примеру: всеобщее обязательное обучение, полная ликвидация неграмотности. В сущности, нет неграмотных людей в стране. Но примечательно и то, что каждый, кто проявил талант в какой-либо области науки или искусства, имеет полную возможность не только поступить в университет, в соответствующий институт, он имеет право по окончании высшего образования двигаться к новым высотам. В Советской стране есть известные ученые, которые вышли из самых низов. Они были детьми рабочих, крестьян, кочевых пастухов. Теперь они доктора наук. Не знаю, назовешь ли ты мне имена пастухов из кочевых племен на Синае или из Сирийской пустыни, которые бесплатно получили высшее образование и нашли свой путь к высотам науки. Боюсь, что не назовешь. Вот эти завоевания социалистического устройства говорят о том, что и нам следует призадуматься над политическим устройством Египта. Помнишь строки из «Рыцаря»:

Мы полюбили голос громовой,
Зовущий от покорности к сраженью.
Набат борьбы,
Святое пламя мщенья
Он будит в нас, ведя на смертный бой.
Он павшего поднимет, и в руках
Тот понесет развернутое знамя,
Он до победы будет вместе с нами
В передних атакующих рядах.
Спросили мы:
— Когда же ты придешь,
Желанный час свободы приближая?
И он сказал:
— Когда созреет рожь,
Когда настанет время урожая!

— Ты стремишься к высокой цели, друг мой, Абд ар-Рахман, — сказал Ахмед-Мухаймар. — Твоя поэзия зовет к борьбе, она поможет привлечь в ряды борцов самых лучших, самых гуманных и честных людей. Дай тебе Аллах здоровья и сил! Ведь я верующий, хоть и осуждаю духовенство за его равнодушие к простому бедному человеку. — Подумав, Ахмед сказал: — Твоя мечта о «рыцаре стойком» — превосходна. Но еще лучше то, что сам ты и есть «рыцарь стойкий». Это вселяет надежду, что твой поэтический крик принесет пользу и поведет к великой цели и люди Египта подымутся на борьбу за свободу, за демократию.

Был 1940 год.

* * *

В тот день Абд ар-Рахман был в добром настроении. Он снял комнату на улице Мухаммеда-Али. Теперь он имел прибежище, где можно было писать хоть круглые сутки. Впрочем, трудно было назвать комнатой этот курятник. В маленьком домике на окраине Каира женщина сдавала помещение, в котором долгое время выводила кур. Комнатушка, сооруженная на крыше дома из обломков дерева, жести и подобранных на свалке ящиков, вся просвечивалась. В ней было жарко и душно. Но это был его уголок для работы. Лучшее было ему недоступно. У него не было никакой мебели, не было подушки, не было стола. Он принес плоский камень с улицы, завернул его в газету, положил под голову и улегся на циновке. Здесь же лежали книги, газеты, журналы, учебники. Все, что нужно было для работы, было под рукой. Писал он сидя на корточках, а когда уставал от неудобного положения, делал три шага в своей клетушке.

Из маленького оконца были видны крыши соседних домов. Здесь жили бедные ремесленники. Вокруг на крышах громоздились такие же сооружения для ночлега. Их сдавали за гроши.