Рыцарь золотого веера

Дрожала ли сегодня Асаи Едогими? Её здесь не было. Не было ни Оно Харунаги, ни его брата. Они оставались за неприступными бастионами Осакского замка, отсиживались в безопасности. Только Ода Нобунага сумел взять штурмом эту крепость, но с того времени Хидееси удвоил укрепления и гарнизон, чтобы сделать замок абсолютно неприступным; поэтому принцесса могла позволить себе игнорировать лесть Токугавы, его слова о том, что эту кампанию он предпринял исключительно ради её сына. И оставаться в безопасности со своим любовником и со своими фрейлинами. И с любовниками своих фрейлин… Потому что Норихазы тоже не было здесь, чтобы увидеть смерть своего отца. Норихаза продолжал жить, как и должен был вследствие их клятвы, данной Хидееси. Пока жив Норихаза, пока он помнит все, день расплаты Токугавы близится. А Норихаза запомнит всё.

Сандзе. Толпа напирала со всех сторон площади, сдерживаемая только конями солдат Токугавы. Голова Нагацуки Масае виднелась издалека на копьё, воткнутом в землю. Анкокудзи стоял на коленях, вытянув вперёд шею. Как он, наверное, жалеет, что не вспорол себе живот на поле боя у Секигахары. И что не присоединился к воинам Сацумы в их удивительном, бесстрашном и успешном прорыве к свободе. Возможно, если бы он присоединился к Сацуме, то был бы сейчас по-прежнему свободным и влиятельным. Клан Сацума все ещё удерживал южный остров и не собирался его сдавать. Голова Анкокудзи покатилась в пыль. Мицунари смотрел на кровь, бьющую фонтаном из обрубка шеи. Анкокудзи был сильным человеком. Интересно, из его шеи тоже вытечет столько крови?

Настала его очередь. Как быстро она подошла! И Кониси уже мёртв. Вставая на колени, тот перекрестился по христианскому обычаю – загадка, в которую он верил, которая, наверное, должна каким-то чудесным образом приклеить обратно голову к телу и вознести его в рай.

Как скоро, и в то же время – как долго. Песок площади врезался в его колени даже сквозь полы кимоно. Ветер свистел вокруг его головы. Его головы. И шум наплывал и снова исчезал в ушах, неясный гомон, похожий на отдалённый гром.

Что-то коснулось его шеи – холодная стальная полоска – и снова ушло. Вот сейчас.

Сейчас. Вот…

Часть III. САМУРАЙ

Глава 1.

Всадники скакали по дороге, ведущей с гор к побережью. Основная масса, очевидно, слуги – похожие друг на друга и платьем, и лошадьми, нагруженные коробками и разнообразным оружием. Двое впереди ехали на вороных жеребцах, оба были одеты в светло-зелёные шёлковые кимоно. У обоих на головах конусообразные соломенные шляпы, защищающие от палящего солнца. Но на этом сходство и кончалось. Бородка Косукэ но-Сукэ была такой же тощей, как и его тело, – всего лишь несколько седеющих прядей на подбородке. Лицо же Уилла Адамса всё заросло тёмной курчавой бородой, хотя и коротко подстриженной. Даже в седле он возвышался над своим другом.

Дорога спустилась на равнину, и Сукэ натянул поводья. – Вот это – полуостров Мируа.

По расчётам Уилла, они проехали миль двадцать к югу от Эдо, следуя изгибам береговой линии. По левую руку тянулись бесконечные топи, а за ними – тихие воды залива. Они миновали древний город Камакура, где Минамото впервые учредил сегунат пятьсот лет назад и где огромный бронзовый Будда всё так же невозмутимо взирал на этот мир. Теперь море виднелось не только слева, но и справа, и спереди. И это был не залив, это уже океан. По крайней мере, прямо перед ними. Ещё, наверное миль двадцать. Ещё один залив.

– Тот город называется Ито, – сказал Сукэ. – Мой господин Иеясу хочет, чтобы ты строил свой корабль именно там. Но он предпочитает, чтобы жил ты здесь. Отсюда ближе к Эдо, и тебе будет легче посещать его. Что касается Ито, то здесь у тебя будет галера, на которой можно пересекать залив в любое время.

Уже сейчас одна такая галера стояла неподалёку от дома – небольшая, едва ли больше обычной гребной шлюпки. Дом стоял особняком, ближайшую деревню они миновали час назад. Но это был не обычный дом. Внешняя стена состояла из частокола столбов, врытых в землю стоймя. Внутрь двора можно было попасть только через массивные ворота. За частоколом виднелись крыши нескольких построек.

– Целая крепость, – заметил Уилл.

Сукэ пришпорил коня, и они устремились дальше.

– Это удобное жилище для хатамото. У тебя будет сорок человек дворовых. Вот некоторые из них – работают.

– Вот эти люди? – изумился Уилл.

Они проезжали по рисовой плантации, где трудились несколько десятков мужчин и женщин с подоткнутыми за пояс подолами домотканых кимоно. Завидев нового хозяина, все побросали работу и поспешили на тропинки, разделявшие небольшие поля, чтобы исполнить положенный коутоу.

– Сорок человек? Я ведь всего лишь корабельный плотник, Сукэ. Где же мне найти денег на содержание такого хозяйства?

– Теперь ты не так уж беден, Уилл. – Сукэ ценил привилегию называть Андзина Саму его первым, европейским именем. – Разве ты не понял, что означает благосклонность Иеясу? Помимо ранга самурая, в который тебя вскоре посвятит, он дарит тебе это поместье с годовым доходом в восемьдесят коку риса.