Рыцарь золотой розы

Машина подошла, когда закат уже погас. Негромко заворчал на улице мотор, Аристарх Сергеевич выглянул в окно на кухне и бодро сообщил:

– О, это за нами.

Они спустились по лестнице – в подъезде было тихо и пустынно, тускло светили лампочки – и вышли на улицу. Там стоял черный джип «Чероки» с тонированными стеклами. Открылась дверь со стороны водителя, и из нее высунулся белобрысый мужик с обвислыми усами, немного похожий на моржа.

– Садитесь назад, – махнул он рукой.

В салоне пахло кожей и освежителем воздуха, негромко играла магнитола – «Unforgiven» группы «Металлика». Двигатель урчал почти неслышно, и перемещался автомобиль мягко, точно скользил на лыжах.

– Поедем неспешно, легко и безгрешно, – сообщил водитель. – Чтоб никакой мент не потребовал документ. А меня зовут Вася.

Олег назвался, подумав, что возница питает страсть к поэзии, причем вряд ли взаимную. Вскоре стало ясно, что Вася также большой поклонник того, что русские называют быстрой ездой, а все остальные – безумием, но что сегодня он вынужден себя сдерживать.

Ворча под нос ругательства по поводу всяких «черепах сухопутных» и «улиток траханых», он стискивал руль, но даже на прямых не делал больше восьмидесяти и не пытался обгонять. «Металлика» играла, одна песня сменялась другой, столь же длинной и мощной, и джип плыл через ночной город.

Они миновали реку, поднялись по Окскому съезду, длинному, точно кишки слона. Проскочили площадь Лядова, оживленную, как в час пик, и покатили в сторону площади Горького.

– Нам куда? – спросил Олег, повернувшись к Аристарху Сергеевичу.

– На Звездинку велели, – ответил Вася. – К самому ее началу, что за Домом связи. Причем прямо, без противолодочных маневров. А то бы мы тут покружили, повертелись, – в голосе его прорезались мечтательные нотки.

Остался в стороне памятник «буревестнику революции», показался Дом связи, громадное серое здание, построенное в свое время немецкими военнопленными. При взгляде на него Олег вспомнил, как среди мальчишек лет двадцать назад ходила байка, что если посмотреть с крыши на герб СССР, украшающий его со стороны Покровки, то можно увидеть то ли профиль Гитлера, то ли свастику.

Дом связи объехали справа, и Вася притормозил у обочины.

– Дальше сами дойдете и чего-нибудь хорошее найдете, – сказал он, добродушно осклабившись в зеркальце заднего вида. – Удачи, парни.

– И тебе, – ответил Аристарх Сергеевич, которого тот факт, что его записали в «парни», несколько удивил.

Они вылезли из машины, и джип, взревев двигателем, развернулся и умчался.

– Что теперь? – спросил Олег, разглядывая Звездинку – широкий бульвар с лавочками, где любила собираться молодежь.

Сейчас тут было тихо и темно.

– Прямо и до самого конца. – Аристарх Сергеевич повертел головой. – Подумать только, еще сто лет назад тут был грязный овраг, а там, куда мы идем, – самый настоящий пруд.

– Серьезно? – Поверить в это было трудно.

– Конечно. На месте Дома связи находились здания арестантских рот, а пруд назывался Звездин. Та еще лужа была, а сейчас на его месте источник, и принадлежит он «Золотой розе».

На то, чтобы пройти Звездинку из конца в конец, они потратили пятнадцать минут и за это время не встретили ни одного человека. Улица словно вымерла, и это несмотря на теплый летний вечер.

– О, это наши, – сказал Аристарх Сергеевич, увидев, что на последней скамейке кто-то сидит.

Сидящие поднялись, и стало ясно, что их трое. По белевшей в темноте юбке и цокоту каблуков Олег узнал Лену, по маленькому росту и лысой голове – Игоря, по сутулой фигуре и очкам – Антона Григорьевича.

– Добрый вечер, – сказал тот недружелюбно. – Ярослав сейчас подъедет. Пару минут ждем.

– Добрый, – ответил Аристарх Сергеевич. – Слушай, Григорьич, что нам сегодня в голову пришло.

И он рассказал о том, что ритуальное убийство в гаражах могло быть связано с одним из случившихся в Нижнем разрывов Пелены. Антон Григорьевич выслушал, дернул шеей и бросил:

– Возможно. Я подумаю.

И Олег заметил, как тревожно блеснули глаза за стеклами очков.

На лысого Игоря он старался не смотреть и все равно чувствовал, как от того пахнет обманом. Коротышка лгал самим фактом своего пребывания здесь, и это выглядело очень странно.

Приглушенные шаги донеслись со стороны Алексеевской улицы. Оттуда появился Ярослав, а за ним – еще трое мужчин и две женщины. Разглядеть лица в темноте Олег не сумел, но ему показалось, что спутники главы «Золотой розы» далеко не молоды.

– Привет всем, а Рыцарю – особенно, – сказал Ярослав, и Олег понял, что придуманное Леной прозвище благополучно к нему пристало. – Нас достаточно, чтобы провести ритуал. Все готовы? Очень хорошо. Идемте к источнику. А отведет нас к нему новый собрат, благополучно научившийся видеть.

– Я попробую. – Олег сглотнул и напрягся, пытаясь повторить то, что сделал сегодня дважды – при появлении Игрока и еще раньше – в схроне на чердаке дома Аристарха Сергеевича.

Но оба раза за ним никто не наблюдал, а сейчас он находился в перекрестье десяти взглядов.