Рыцарь

– Это тебе за сегодняшний фокус с вином, братишка. И запомни: в следующий раз, если станешь на моей дороге, тебя похоронят! Я понятно объяснил?!

Вышемир молча кивнул. На мгновение в его глазах вспыхнул панический ужас, тотчас сменившийся покорностью.

– Вот и славно. А еще я бы советовал тебе задуматься над следующим моим советом. Поддерживая друг друга, Зеленые Вепри могут достичь значительно больше успехов, чем поодиночке. Надеюсь, тебя не только из-за одежды величают мудрецом и Ищущим истину? И еще – второй раз дружбу предлагать не буду, а захватить себя врасплох больше не позволю. Так что подумай на досуге, в чем твой прибыток…

«Судьба недвусмысленно указала свой выбор… – подумал мрачно Вышемир. – А я не безумец, чтобы ложиться ей поперек дороги, коль уж не сумел оседлать!»

А я между тем, весело улыбаясь, вернулся в свадебный зал и сел на свое кресло.

– Вышемир передумал. Обычай соблюден. Веселье продолжается…

Понимающе кивнув, графиня подала условный знак, и Любомир со Ставром, сильно покачиваясь, с глуповатыми улыбками побрели к нам, чтоб сопроводить сестру в опочивальню. И когда только нарезаться успели? Но поскольку на их, даже символическую помощь нечего было рассчитывать, я под разухабистые выкрики разошедшихся гостей подхватил на руки нареченную и понес ее наверх. В специально приготовленную комнату. И уже не выпускал из объятий аж до утра, неожиданно осознав, что стать счастливым так просто… Надо всего лишь не бояться заплатить за него свободой и жизнью.

Глава 25

Если кто-то представляет себе степь сплошной, похожей на громадную ярмарочную площадь, равниной, от края до края устланной ковром из трав, то заблуждается почти так же, как если бы назвал город одним большим домом. Человеку, в силу своей незначительности в этом огромном мире, вообще свойственно все увеличивать. Если степь – то бескрайняя, если море – то безбрежное, если вершина горы – то недосягаемая, если леса – то бесконечные и обязательно непроходимые. Пустыня и та – безграничная и необозримая. А стоит только перестать бояться и сдвинуться с места, глянь – уже и показался противоположный край.

Но даже не это главное… То, что издали кажется сплошным и одинаковым, вблизи выглядит совершенно по-иному. Густые деревья расступятся достаточно широко, чтобы между ними можно было не только пройти, но и проехать. Безбрежный океан подсунет усталому моряку великолепный остров с пресной родниковой водой и сладкими плодами. А уж степь, если ты терпелив и хоть чуточку удачлив, приветит путника всем, что душе угодно. От небольшой вишневой рощицы или малинника возле крохотного ручейка до изумительного озерца – в тенистом и незаметном даже вблизи, густо поросшем казацким можжевельником, буераке – изобилующего рыбой и раками.

Несмотря на то что Владивой никогда не видел Кара-Кермена, место, куда привел его Медведь, никак не могло быть харцызским городом-призраком. Поскольку больше всего напоминало взращенный человеческими руками парк. Раскинувшийся на нескольких гектарах, вспоротый широкой, в двадцать шагов, просекой и с огромной поляной в самом центре. Деревья здесь произрастали разных видов и возрастов. От известных Владивою – до ранее им невиданных. От годовалых саженцев – до настоящих исполинов. И высажены деревья были с таким расчетом, что даже крона неохватного дуба не слишком загораживала солнце более молодым соседям.

Витязю было непонятно, кому и зачем понадобилось разбивать посреди дикой степи такой парк. В том, что жилья поблизости нет, он готов был поклясться чем угодно. В воздухе не пахло дымом!.. А ведь человек и огонь неразделимы. Где бы ни остановились люди, пусть даже всего лишь на несколько часов, они обязательно разжигают костер. Обогреться, приготовить пищу, отогнать хищников или гнус. Просто посмотреть в пламя и испепелить в нем тревогу и усталость.

– Что это за место, атаман? И как скоро мы будем в Кара-Кермене?

Медведь направил своего коня по просеке к поляне и, полуобернувшись, степенно ответил: