Рыцари былого и грядущего. Том III

– Объясни мне, брат Исаак, насколько серьёзна исламская узроза для христиан Эфиопии?

– Очень серьёзна, а сейчас – как никогда. Амдэ-Цыйон – могучий император, он совершил то, что до него за многие столетия не удавалось сделать ни одному ныгусэ нэгэст, он объединил всю Эфиопию. Но и мусульмане не дремлют, именно сейчас султанаты расцветают, укрепляются и, что самое для нас страшное – объединяются. Всё побережье Эритрейского моря на востоке в руках мусульман, а на западе – исламский Судан, на севере – исламский Египет. Мы со всех сторон окружены мусульманами, они и с юга к нам уже подбираются. Да на юге ещё язычники – оромо, с которыми вы сражались. Да на севере ещё иудеи – фалаша, которых недавно разгромил император, но эта проблема окончательно не решена.

– Весёленькая картина. Значит мы – в непроницаемом кольце врагов?

– И кольцо это постоянно крепнет, сжимается. Наиболее опасны для нас султанаты Йифат и Адал на юго-востоке.

– Но нет ли надежды на то, что Сабр ад-Дин, новый султан Йифата, посаженный на трон рукой самого Амдэ-Цыйона, сохранит ему верность?

– Эта надежда уже исчезла, ты несколько отстал от жизни. Сабр ад-Дин предал императора и сейчас совершает набеги на приграничные районы Эфиопии. Ходят слухи, что отряды султана проникают уже в центральные области – Амхару и Годжам – сжигают церкви и монастыри, а христиан поголовно вырезают. Даже если эти слухи сильно преувеличены, то вскоре они неизбежно станут реальностью.

– Это наша война. Тамплиеры соберут все свои силы и выступят на помощь императору Амдэ-Цыйону.

– Ты хочешь поставить ни во что императорский указ об изгнании? Но император не шутит. Если вы появитесь при дворе – вам отрубят головы.

– Не думаю, что сделать это будет так уж просто. Мы же не бараны. Да ведь мы и не подданные императора, которым он может рубить головы, когда ему вздумается.

– Вы что же, вступите в бой с императорской гвардией?

– Это было бы очень странным способом предложить свою помощь. Очень надеюсь на то, что с нас снимут опалу и примут на службу. Наше время настаёт – тамплиерское время. Тебе это трудно понять, но я чувствую это всем сердцем. Я чувствую, что Господь с нами, и Он даст нам возможность принять участие в священной войне. Не думай, что я не понимаю опасности, которая может ожидать нас при дворе. Но мы не можем отсиживаться в Лалибеле. Решение принято. Мы выступаем на встречу с императором.

– Белые львы, – улыбнулся брат Исаак. – Вижу, что вас бесполезно отговаривать. Постараюсь вам помочь. Завтра же тайно отправлюсь ко двору, надеюсь, что мне удастся встретиться с аббой Авраамом, ближайшим советником императора. Очень здравомыслящий старик. Расскажу ему, что вы не бунтовщики и идёте с предложением помощи. Думаю, аббе Аврааму удастся смягчить сердце ныгусэ нэгэст.

– Но ведь ты сам – изгнанник, и тебя так же ожидает при дворе смертельная опасность.

– Не только вы умеете рисковать.

***

Объединённые силы тамплиеров Авалона и Лалибелы выглядели чрезвычайно внушительно. За железными шеренгами белых плащей шли сержантские шеренги в чёрных плащах, мало чем уступавшие рыцарским. Тамплиеры идеально держали строй и так страшно гремели при этом доспехами под развевающимися белыми плащами, что императорская гвардия поневоле склонила копья. Эфиопы смотрели на великих страшных воинов, как заворожённые.

Убеждённый аббой Авраамом, с которым успел переговорить брат Исаак, император согласился принять и выслушать тамплиеров. Он уже и забыл о белых воинах, помощь которых отверг много лет назад. Ненависти к ним он никогда не испытывал, прекрасно понимая, что они ни в чём не виноваты, просто попали в крайне неблагоприятную для них ситуацию. И всё-таки это была неслыханная дерзость – по собственному хотению взять и нарушить императорский указ об изгнании. Никто не смеет заявлять о своём желании видеть императора. Только сам император может желать или не желать видеть кого бы то ни было. Амдэ-Цыйон согласился выслушать дерзких ослушников лишь потому, что даже приговорённым к смерти дают последнее слово, и теперь всё зависело от того, каким будет это слово – если ненадлежаще дерзким, то головы наглецов покатятся с плеч. Их помощь была сейчас очень нужна императору, но нет такой цели, ради которой он пожертвует своим достоинством, потому что в этом случае он сам нанёс бы страшный удар по собственному трону.

Железные шеренги тамплиеров очаровали бы кого угодно, а благородное сердце императора, чуткое к проявлениям подлинного величия, тем более затрепетало при виде этих прекрасных воинов, так напоминавших ангельский легион. И вдруг эти воины, казалось, не способные склониться ни перед кем, одновременно, лязгнув железом, упали на колени перед императором. Со стороны тамплиеров это была очень большая жертва, но Анри объяснил своим людям, что принести её необходимо, на карте стояла судьба Ордена, а отстоять рыцарское достоинство они смогут позже, на поле боя. Сам командор, сделав два шага вперёд, так же рухнул на колени и склонив голову, обратился к императору на довольно чистом амхарэ: