Рыцари Гирты (СИ)

Трапезу начали рано. Еще с утра с Полигона на своем роскошном ипсомобиле, во главе нарядного кортежа из карет и верховых, своих наперсников, вассалов и клевретов, со знаменами и рогами, явился герцог Георг Ринья. С юга, из замка на горе к югу от Гирты приехал старый граф Дуглас Тальпасто со своими родственниками и старшинами. Оставив свой роскошный белый, с черным крестом на капоте, ипсомобиль прямо перед парадными дверьми дворца, этот долговязый носатый старик с длинными седыми волосами и хищным лицом стервятника сразу же направился искать принцессу Веронику. Увидев свою внучку в ее компании, широко заулыбался, сходу дал ей подзатыльник и тут же приласкал, потрепал по голове.

Проголодавшись с долгой дороги, гости расселись на восточной террасе за специально организованным для них большим столом, обедали в три горла, громко шумели, обсуждая дела, стучали кулаками, грубо смеялись, куражились, как в шатрах на войне, крепко обнимали, сажали к себе на колени своих жен и невест, вели свои бравые провинциальные беседы.

Облаченный в парадный доспех, при регалиях и маршальском жезле, при подвесках военных наград, герцог Георг Ринья как хозяин ходил по дворцу, заглядывал в двери, бесцеремонно заходил в комнаты и кабинеты, сидел во главе стола в герцогском кресле, приказывал всем, являя себя так, как будто бы он полновластный правитель Гирты. Но, как только у ворот громко запел рог, возвещая приближение колонны Лилового клуба, и торжественный фиолетово-черный, с серебряным драконом на капоте, ипсомобиль графа Прицци в сопровождении еще трех парящих экипажей и множества нарядных, держащих в руках украшенные лиловыми флажками пики и автоматические ружья с лиловыми лентами верховых, появился на ведущей к парадным дверям дворца аллее, маршал моментально умерил свой пыл. Встал, держа в руках кубок, прошелся по террасе, как будто обозревая с нее крыши и улицы Гирты, и грозным шагом вернулся к столу, но сел не на не герцогский трон, откуда он вставал, а занял свое почетное, полагающееся ему по рангу по правую руку от престола градоправителя, место. Тут же, рядом с ним, откуда не возьмись, очутился и Патрик Эрсин. Не спросив разрешения, подвинул стул, сел за его спиной, оперся локтем о его спинку, с улыбочкой разглядывал гостей через плечо маршала с таким видом, что было трудно понять, то ли он уже пьян, то ли просто насмехается над всеми.

Граф Прицци же вышел из ипсомобиля, неторопливо обошел его, открыл дверь, поклонился, протянул руку жене. Рядом с коня соскочил барон Марк Тинвег. Рывком оправив лацкан своей плотной, похоже, усиленной легкой композитной броней, мантии, оправил портупею, принял достойный самого герцогского приема вид, открыл другую дверцу экипажа. Помог выйти своей нарядной молодой, облаченной в темно-зеленую мантию, бордовую пелерину и длинный, подвязанный под самый подбородок толстый шарф, баронессе. Та подхватила мужа под локоть тем характерным повелительным жестом, каким умная и хитрая женщина управляет своим не менее жестоким и властным мужчиной и с благосклонно-снисходительной улыбкой, повела его следом за графом и графиней во дворец.

Без всякого порядка, один за одним со всех концов города на своих нарядных, крикливо раскрашенных ипсомобилях и каретах подъезжали торговцы, рыцари, городские старшины и банкиры.

Приехал верхом, явился грозный и бывалый морской капитан, граф Картарре с сыновьями, лейтенантами и тяжелой бронзовой цепью на груди. Недовольно, со слабо скрываемой завистью, нахмурился на стоящие вдоль подъездной аллеи богатые экипажи и толпящихся рядом с ними нарядных и веселых, загораживающих проезд, многочисленных пеших и верховых. Полковник Карл Тальпасто узнал знакомого, со всей серьезностью спросил «Конунг, а где же ваш зеленый ипсомобиль?», чем окончательно привел рыжебородого морехода в бешенство.

Подъехал князь Мунзе с семьей и дружинниками, ехидно улыбнулся этой сцене, рассказал сыновьям и невесткам анекдот о трезвом монахе, дохлом коне и пьяном рыцаре, поправил пальцем свои узкие прямоугольные очки.

Черным вороном, без свиты и вассалов, явился барон Тсурба, один, но в перчатках и черном, похожем на крылья, плаще. В повозке, в сопровождении сына маркиза Дорса, Елисея, священнослужителей Гирты и пеших дружинников, приехал епископ Дезмонд.

Все было готово к началу банкета. Отдельное почетное место рядом с Герцогом приготовили для приглашенного в качестве самого высокопоставленного и важного гостя столичного министра Динтры.

Пожилой доброжелательный кавалер с металлическим прутком в седеющей косе прохаживался по террасе, благосклонным жестом раскрытой ладони помогал гостям занять предназначающиеся отдельно каждой группе приглашенных столы. Отдельно людям Тальпасто и Ринья, отдельно Лиловому клубу, отдельно депутатам, банкирам и старшинам, отдельно почетным кавалерам и советникам Герцога, отдельно дворцовой и богатой городской молодежи, что почти полным составом присоединилась к свите Бориса Дорса и принцессы Вероники.