Рыцари Гирты (СИ)

— Разместились? — спросил он — скоро едем. Не пропустите Клоаку, ваше высочество. Есть на что посмотреть.

За мрачной беседой прошло еще минут десять, но вот снаружи громко зашипел пар. Паровоз загудел, машинисты — Рейн Тинкала, ментор Лирро и лейб-инженер последний раз выглянули из кабины, дали отмашку дежурному у начала перрона, нажали на сцепление. Поезд тяжело запыхтел, состав рывком тронулся с места. Медленно-медленно, словно неохотно, поехал вдоль платформы в сторону темного жерла туннеля.

Остающиеся на станции построились шеренгой, отсалютовали вышедшим к бортам открытой платформы со скамейками посмотреть на отбытие маркизу Дорсу и принцессе Веронике.

Когда поезд заехал в туннель, стало совсем темно. Свет газовых ламп на стойках по бортам платформы едва достигал темно-серых гранитных сводов. Тяжело и громко застучали колеса. По левому борту тусклыми линиями блеснули рельсы, уходящего куда-то в сторону, в соседний туннель, в темноту, ответвляющегося от магистрали пути. Внизу, у стрелки, стояли люди, покачивали фонарем, сигналили машинистам.

Смрад гнили, отходов и грязной воды стал невыносим и через пару сотен метров идущий самым малым ходом паровоз выехал к Клоаке, бездонной дыре в которую стекались все сточные воды, что смывали нечистоты и мусор из домов и с улиц Гирты.

Справа повеяло холодным и смердящим, отравленным влажным ветром. Ощущение бездонной темной пропасти и тянущего из нее невыносимого зловония вскружило головы, так что те, кто стоял у самого борта, надели дыхательные маски, чтобы не задохнуться, отстранились подальше от разверзшейся под самым бортом вагона высоты. Но опасности не было — ряд толстых каменных колонн надежно отгораживал железнодорожный путь, что огибал эту подземную яму по периметру.

Кто-то зажег и бросил в темноту осветительный огонь. Дымная, плюющаяся раскаленными брызгами тусклая в искажении, но все же горящая хоть как-то, фосфорная свеча с шипением полетела в смердящую, обрамленную текущими по стенам густыми потоками нечистот и слизи бездну. Клоака Гирты, о которой одни говорили что она есть на самом деле, другие, даже несмотря на свидетельства инженеров и золотарей отмахивались и бросали презрительное, «Да не надо тут! Придумаете же!», черной необозримой дырой предстала перед проезжающими во всех своих ужасе и величии. Только принцесса Вероника и стоящий рядом с ней Борис Дорс не проявили ни капли отвращения или омерзения к ней. Оба стояли, холодно и молча смотрели перед собой. Она положив ладони и на деревянный поручень платформы, он на эфес.

— Мы под рыночной площадью? — уточнила герцогиня у графа Прицци.

— Не совсем. Южнее на триста или четыреста метров — ответил он, с мрачной торжественностью созерцая эту чудовищную расщелину под городом, уже не одну сотню лет принимающую в себя все то, что стекало и падало в нее сверху из проложенных под улицами канализационных труб и туннелей.

— Гирта объект Восемь «Яма» — пояснил граф — материалы об этом объекте засекречены постановлением специальной комиссии. Возможно там, на дне, червоточина, или пространственно-временной разлом, а может она просто очень глубокая. В Клоаку пытались спускаться, исследовать ее, но никаких веревок, ни тросов не хватает, чтобы даже примерно понять, какая глубина у этой дыры, и что на самом деле там внизу, на ее дне.

Поезд понемногу ускорял ход. Колонны и провал по правую руку исчезли в темноте. Остались только по левую, где проходил несущий высоковольтный кабель технический туннель. Принцесса кивнула маркизу Дорсу и позвала его обратно в помещение.

Тут уже засветили газовые рожки, что дублировали электрический свет, который не горел. Дышать в вагоне стало намного легче чем снаружи в туннеле, хотя и было немного душно: огонь выжигал зловоние, оставляя кислый влажный запах жженого газа и горячего железа. Под полом медленно стучали колеса. Все расселись по скамейкам и кушеткам. Положив руки на колени, в тягостном ожидании, смотрели перед собой и в окна, в темноту, мерцающую какими-то иногда попадающимися в туннеле техническими элементами. Бессмысленно молчали, как это всегда бывает с теми, кто только что сел на поезд, но еще не освоился в нем и сидит в каком-то иррациональном пространном ожидании, как будто бы только отойдя от платформы, он вот-вот уже должен приехать и надо уже готовиться выходить. Но прошла пара минут, и вот кто-то из рыцарей первым достал фляжку, налил всем в жестяные кружки по чуть-чуть и, спросив разрешения у герцогини, получив его, закурил. Фарканто повесил свой шлем на крючок для мантий, тут же пристроил свои портупею, поясную сумку и меч.

В конце вагона была еще одна дверь. Принцесса Вероника открыла ее, заглянула: за дверью был железный тамбур на три двери. Две по разным сторонам вагона и еще одна назад, против хода движения. Снаружи горел сигнальный газовый рожок. За стеклом торцевого окошка тускло мерцали бесконечные, убегающие в темноту рельсы.