Рыцари и Дамы Беларуси

Глинский, надеявшийся с помощью Василия III удовлетворить свои амбиции, сильно просчитался. Московский князь не спешил допускать к власти перебежчика, хотя использовал его воинский талант. Когда Михаил отвоевал у бывшего сюзерена Смоленск, Василий не разрешил ему присоединить этот город к своим владениям, как вначале обещал: и так, мол, земель у князя довольно. Тогда Михаил вновь переметнулся к Жигимонту, но был перехвачен по дороге. Глинский успел высказать московскому князю в лицо все, что думает о его скупости, был закован в цепи и брошен в яму. Измученный Глинский в сопровождении стражи должен был время от времени ходить по улицам Смоленска, который мог стать частью его вотчины, и собирать в медный стакан монеты на свое содержание. Вступился давний друг Максимилиан, император Священной Римской империи. Трижды он направлял послов к князю Василию с просьбой отпустить к нему славного воина. Глинскому смягчили режим… Но под арестом ему было суждено пробыть тринадцать лет.

Неудивительно, что Глинский и его семейство казались жителям Московского княжества какимито экзотическими существами. В Московии был «исконный» уклад с теремами и кокошниками, а дворяне Великого Княжества Литовского привыкли к балам, театральным представлениям и светским беседам. К Глинскому приехала на жительство вдова его брата Василия с дочерью Еленой. Говорят, Глинский, тогда уже женатый, положил глаз на красивую племянницу, и та ответила взаимностью… В общем, вольность нравов этого дома шокировала благоверных московитян.

Красавица Елена была девушкой утонченной и образованной. Ее отец писал пьесы для домашнего театра, сам же в них и играл… А тут как раз московский князь стал подыскивать новую жену: старую отправил в монастырь, потому как не могла родить ему наследника. Василий увидел прекрасную Елену Глинскую… И вскоре посватался к ней. Многие бояре, рассчитывавшие сами породниться с великим князем, были в ярости… А Михаил, естественно, счастлив: теперь у него появился реальный шанс вернуть себе свободу и власть! Поначалу так и сбылось. Племянница выпросила для дяди помилование. А когда вскорости князь Василий умер, оставив Елену Глинскую с малолетним сыном, будущим царем Иваном Грозным, на руках, всем стало понятно, кто будет править — властолюбивый опекун наследника, дядя царицы. Кстати, и на этот раз пустили слух, что именно Глинский отравил Василия. Но вышла промашка: у Елены появился фаворит, боярин ОвчинаТелепневОболенский. В борьбе за власть между дядей и возлюбленным Елена отдала предпочтение последнему… Михаил вновь оказался в тюрьме. Никакой пощады не предвиделось. Глинского ослепили, и через несколько месяцев он умер. Так завершилось это увлекательное и трагичное представление на подмостках истории.

ПАНИ ЯДВИГА И ЕЕ ДОЧЕРИ ЯДВИГА ХРЕПТОВИЧ

(конец XV в. — середина XVI в.)

Историю, которую я хочу вам рассказать, начнем со знакомства с персонажем, который при самих событиях уже не присутствовал.

Иван Литовор Хрептович был и рыцарем могучим, и магнатом властным и знаменитым. Особенно когда в 1492 году после смерти Казимира Ягайловича великим князем литовским стал Александр Казимирович. И сам молодой князь приблизил к себе Литовора Хрептовича, и шляхта однозначно признавала его авторитет, так что он стал маршалком княжества, фактически первой особой в государстве после великого князя. А еще — наместником слонимским и новогородским, то есть представителем великого князя в этих городах, владельцем многочисленных имений. В личной жизни тоже все складывалось хорошо: Иван женился на Ядвиге из рода Гольшанских, девушке красивой и с характером. Родилась дочь Анна…

…Однако время было самое что ни на есть кровавое. Бесконечные войны, в которых, разумеется, не могли не участвовать рыцари… 14 июля 1500 года Иван Литовор Хрептович принял участие в роковой битве на реке Ведроше под Смоленском, когда войском ВКЛ руководил еще молодой гетман Константин Острожский. Как пишут хронисты: «Было масквы 40 000 конных, апроч пешых, а лiтвы чатыры з паловай тысячы… i сышлiся абодва палкi ў бiтве, i бiлiся да шасцi гадзiн абодва палкi…» По словам историка Геннадия Сагановича, «маскоўскiя ваяводы сцiскалi стомленае доўгiм маршам, зусiм малалiкае войска Астрожскага ды накiдалi яму сваю тактыку бою. Нарэшце ўдар iх засаднага палка, якi абышоў пабаявiшча лесам ды каршуном наляцеў збоку, канчаткова вырашыў зыход няроўнага мiжбою. Рэшткi гетманавых людзей кiнулiся ўцякаць, аднак мала хто ўратаваўся. Пераможцы разбурылi мост праз раку Трасну ў тыле зможаных ды бязлiтасна секлi iх, тапталi, тапiлi — „зза трупаў конь не скакаў…“».