Рыцари моря

Через год лорд Грей поручил Рэли, как одному из отличившихся офицеров, доставить в столицу донесение об успешных действиях английских войск. В жизни каждого человека бывает звёздный час, который очень важно не прозевать.

Рождество 1581 года в Лондоне выдалось дождливое, с мокрым снегом. Королева в окружении придворных спешила на травлю медведей, устроенную в честь герцога Анжуйского, брата короля Франции. У Холбейнских ворот она в замешательстве остановилась перед лужей, покрытой снежным крошевом вперемешку с грязью. Могущественная повелительница растерянно оглядела застывшую на мгновение свиту.

Хлопок дверцы проезжающей мимо кареты. Молодой привлекательный офицер соскакивает на ходу, разбрасывает ногами комья грязного снега и расстилает перед ножками королевы сорванный с плеча ярко–красный плащ, купленный на последние деньги специально для визита во дворец.

Елизавета захлопала в ладоши и перешла по плащу на сухое место.

— Благодарю, сэр. Как ваше имя?

Рэли поклонился, представился.

— Как вы сказали? Капитан Уортер Рори? — передразнила королева девонширский акцент офицера — Как это забавно! Уортер Рори!

Елизавета рассмеялась и поспешила к заждавшемуся герцогу Анжуйскому, а Рэли, подняв испачканный плащ, к её фавориту — графу Лейстеру.

Граф, вскрыв пакет и мельком глянув на его подателя, брезгливо заметил:

— У вас такой вид, будто вы только что вылезли из ирландского болота В следующий раз потрудитесь привести себя в порядок, прежде чем явиться во дворец.

Рэли не обиделся. Только гордо вскинул голову. Вымазанным плащом он гордился больше, чем граф Лейстер всеми своими звёздами и лентами.

Елизавете показалось знакомым имя галантного офицера На следующий день она пригласила Рэли на аудиенцию. Он красочно описал ей ирландскую кампанию, а королева вволю позабавилась девонширским произношением, попутно отметив ум, преданность, решительность и обаятельность двадцативосьмилетнего ветерана. В глазах Елизаветы он — непреклонный исполнитель её воли.

— Но, несмотря на победы, война в Ирландии обходится нам слишком дорого, — прервала красноречие девонширца прижимистая королева. — Аорд Грей опять просит денег.

— Расходы надо возложить на самих ирландцев, — тут же нашёлся Рэли.

— Теперь я вспомнила, от кого слышала ваше имя, капитан, —улыбнулась Елизавета. —Мне о вас говорил полковник Гилберт. Вы командовали моим судном «Фолкон»?

— Да, моя королева.

— Кстати, как вам удалось так хорошо вычистить плащ?

Всё это время Елизавета не сводила внимательного взгляда с собеседника. Высокий, стройный, романтичный, остроумный, храбрый воин, денди и поэт, он заинтересовал сорокавосьмилетнюю королеву, которая всегда была неравнодушна к мужской красоте. Перед обедом молодой человек был отпущен с повелением явиться завтра к лорду- гофмейстеру Суссексу.

Рэли, взволнованный, не спал всю ночь, грезил королевой: бледная и величественная, красивая и высокомерная. Живые золотистые глаза и точёные руки, которые она выставляла напоказ. Утром Уолтер еле дождался назначенного часа.

— Капитан Рэли назначается оруженосцем Её Величества, — объявил гофмейстер английского двора.

Уолтер чуть не задохнулся от счастья. Гвардеец личной охраны королевы! Начинались сбываться самые смелые мечты.

Весной о Рэли заговорили как о новом фаворите королевы. С ним считались, его мнение спрашивали, оказывали знаки внимания и уважения, подобострастно просили об услугах. Теперь одни его сапоги, усыпанные драгоценными

камнями и жемчугом, стоили целое состояние. Одним махом монаршей милостью Рэли вознёсся до самых высоких сфер, где обитали первые люди страны, чья деятельность заложила блистательное будущее Англии, превратив заурядное европейское королевство в первую империю мира.

Но Уолтеру не давала покоя стремительно растущая слава Френсиса Дрейка, который недавно вернулся из кругосветного похода, ограбив по пути испанские колонии на тихоокеанском побережье Нового Света Добыча была сказочной. Испанский посол в Англии Бернардино де Мендоса доносил своему королю: «В выгруженных сундуках и ящиках было 20 танелад (около 15 тонн) драгоценных металлов». Стоимость сокровищ превысила в два раза годовой доход английской казны.

Слава Дрейка перешагнула границы Англии, в которой пират стал национальным героем. Принц Оранский, вождь нидерландских патриотов, намеревался выбить медаль в его честь, а датский король — назвать именем Дрейка свой лучший военный корабль. Поэты слагали стихи. Люди толпами собирались на улицах, чтобы увидеть прославленного моряка. При дворе звезда корсара взошла очень высоко.