Рыцари Порога. Путь к Порогу. Братство Порога. Время твари

Ярко пылало окно дома Харла, и в этом тревожном лоскутном свете на мостовой перед домом рыбника винтом закрутилась яростная схватка. На огра бросились сразу трое. Первый, не ожидавший лицом к лицу столкнуться с громадным чудовищем, опешил только на мгновение, и этого мига огру хватило, чтобы могучим ударом топора наискось развалить ему грудную клетку от основания шеи до живота. Двое других закружились вокруг Ххара, выставив перед собой мечи, стараясь держать безопасную дистанцию. Один из них несколько раз замысловато свистнул, очевидно подавая какой-то сигнал. Огр зарычал и, перехватив топор, снял с пояса тяжелый и грубый нож…

Дальше Кай не стал смотреть. Будто очнувшись, он поднялся и пошел, раскачиваясь на ослабевших ногах. Бежать никак не получалось. Неожиданно перед мальчиком вырос глухой забор. Ударившись об него, Кай упал. Снова встал и побрел вдоль забора, который, как он помнил, должен вывести был его на улицу, чуть дальше дома рыбника. В голове у мальчика мутилось. То, что происходило вокруг, представлялось сплошным, вязким ночным кошмаром, и выбраться из него можно, только проснувшись. Но как это всегда бывает во сне, желаемое пробуждение все не приходило. Мальчик обессиленно брел вдоль забора и остановился, когда забор закончился. Осталось пересечь опасную мостовую, пробежать не больше сотни шагов – и он окажется дома.

Ступив на улицу, Кай не удержался и оглянулся. Мечущихся в неровном огненном свете теней стало больше – должно быть, к дому Харла подтянулось подкрепление. Но, судя по звону стали и воинственным выкрикам, огр еще держался. Набат по-прежнему гудел над городом, и теперь отовсюду неслись вопли перепуганных горожан и пересвист грабителей.

Вдруг что-то оглушительно треснуло внутри жилища рыбника, и крыша двухэтажного дома внезапно вспыхнула, будто облитая горючей жидкостью. На мостовой перед домом Харла стало светло как днем.

Кай увидел гарцующих коней, рвущихся прочь от пожара. Какой-то человек, голый по пояс, размахивая руками, в каждой из которых было зажато по длинному ножу, бегал от коня к коню, собирая их в кучу подальше от огня, не давая разбежаться. Увидел, как пятеро или шестеро грабителей наскакивают на огромного огра, словно псы на медведя, как Ххар, отчаянно отбивается топором и ножом, уже не успевая делать выпады. Вот меч одного из ночных налетчиков полоснул огра по груди – Ххар отпрянул, и копье с зазубренным наконечником глубоко вошло ему в спину. Человек, ударивший его копьем, быстро и сильно налег на древко, обломив копье так, чтоб наконечник остался в теле. Ххар упал на одно колено, но сумел раскрутить над головой топор, отпугнув сунувшихся к нему было врагов. Через минуту он поднялся, но снова упал на колени, когда еще одно копье ударило его в бок…

Собрав последние силы, Кай побежал. Огонь освещал ему путь, бросая под ноги изломанную тень. Он не заметил, как из кипящей схватки вынырнул низкорослый воин в тусклой кольчуге и рогатом шлеме – тот самый, что злобно щерился на убитого Ххаром желтозубого, и устремился за ним следом.

* * *

Матушка стояла на пороге. Увидев Кая, она сдавленно вскрикнула и бросилась к сыну. Мальчик прижался ней, не понимая, почему она тут же принялась отдирать его от себя, стремясь запрокинуть его лицо, почему дрожащими пальцами она ощупывает ему голову и отчего под ее пальцами так скользко и горячо.

– Больно? Больно?.. – повторяла матушка.

Только заметив кровь на ее ладонях, Кай сообразил, в чем дело.

– Я не ранен! – заговорил он и сам поразился тому, как тонок его голос. – Это… не моя…

– Скорее! – послышалось из дома.

Матушка вздрогнула и потащила Кая в дом, в темную глубину комнат, где маячило совершенно белое лицо рыжего менестреля. Только когда захлопнулась дверь и вспыхнул масляный светильник, Корнелий больно схватил мальчика за руку и хрипло выкрикнул:

– Ххар?!

Ответить Кай не смог. Горло его вдруг стиснули горькие спазмы, а из глаз сами собой брызнули слезы. Корнелий отпустил его руку и замотал головой.

– Чтоб им всем… – скрипуче выговорил он.

Светильник, который он держал в руке, осветил стол с остатками покинутого ужина, инструмент на скамье и откинутую крышку погреба.

– Туда, – прерывисто дыша, сказал менестрель. – Быстрее!

– Давай, сынок… – подтолкнула матушка Кая.

Дверь с треском распахнулась. Маятная гарь уличного пожара, расцвеченная мутными огненными всполохами, ворвалась в комнату. Светильник выпал из рук Корнелия, разлился жидким пламенем по полу.

– С-сучье отродье!.. – упершись взглядом в Кая, прошипел воин в рогатом шлеме и шагнул со двора в дом.