Рыцари удачи. Хроники европейских морей.

Бехайм кажется Жуану наиболее подходящей кандидатурой: признанный ученый, к тому же из незаинтересованной страны. Вскоре после аудиенции, данной Жуаном генуэзцу, Бехайм получает новое задание: он должен рассмотреть и дать свое заключение о проекте западного, якобы кратчайшего пути в Индию. Трудно сказать, каким было бы заключение Бехайма, если бы он знал о письме и карте Тосканелли, не менее признанного ученого, чем он сам. Но автор предлагаемого проекта - никому неведомый Кристобаль Коломбо, иностранец, живущий то в Лисабоне, то на Мадейре, то на соседнем с нею острове Порту-Санту. К тому же он явно не пользуется расположением монарха... Осторожный немец, дорожащий своим местом и своим пенсионом, дает отрицательное заключение.

Но на стороне Коломбо - куда более серьезные авторитеты, чем сам Бехайм. Еще на рубеже II и I веков до н. э. знаменитый греческий историк и географ Посидоний уверял, что если следовать из Европы строго к западу, то после семи тысяч миль пути корабельщики бросят якорь в Индии. У Птолемея это расстояние еще короче. А Марко Поло? Разве не он писал о Сипанго на далеком Востоке? А ведь Сипанго и Индия - совсем рядом. И там же - царство Катай...

Возражения, конечно, серьезные. Но кто их проверил? А вдруг... И тогда в подтверждение своей правоты Бехайм приступает к изготовлению глобуса диаметром в пятьдесят четыре сантиметра, основываясь... все на той же карте мира Птолемея! (Этот глобус, по иронии судьбы, будет закончен лишь в год открытия Америки и четыре века после этого будет фамильной достопримечательностью потомков Бехайма, а теперь он экспонируется в Нюрнбергском музее.)

Получив отказ от короля, Кристобаль Коломбо, которого теперь чаще называют на испанский лад Колоном или на латинский - Колумбом, перебирается в 1485 году в Испанию и начинает правдами и неправдами склонять на свою сторону андалусских купцов и банкиров. При португальском дворе о нем больше не вспоминают. Португальские каравеллы продолжают свой бег к Индии. Восточным путем, разумеется. Потому что другого нет.

Сразу по возвращении экспедиции Диогу Кана благочестивый Жуан II высылает новую экспедицию на двух пятидесятитонных военных кораблях и одном транспортном (с провизией) со строжайшим наказом ее начальнику Бартоломео Диашу, тоже участнику экспедиции Азанбужи, отыскать пресвитера Иоанна и установить с ним контакт. Время сильно поджимало: жизни роду человеческому оставалось пять лет, и надо было успеть завершить все богоугодные земные дела. Ученые богословы совершенно точно определили, что конец света и Страшный Господень Суд должен состояться в 7000 году от сотворения мира. То есть - в 1492-м от рождества Христова. И год этот приближался неумолимо. По пути в царство пресвитера Диаш должен был также доставить на родину нескольких негров, привезенных в Лисабон Диогу Каном. В конце августа 1487 года Диаш вышел в море. Оригинал его отчета об этом плавании до нас не дошел, но ход экспедиции восстановлен довольно точно по косвенным данным и позднейшим упоминаниям.

Достигнув поворотного пункта экспедиции Кана, Диаш двинулся дальше, пересек тропик и медленно поплыл к югу, изучая и зарисовывая пустынные берега, часто окутанные туманом. Возможно, из-за тумана он не заметил устье великой реки Оранжевой. Одну за другой наносит он на карту заливы Святой Марии (бухта Уолфиш-бей), Святого Томаса (бухта Спенсер) и Святого Стефана (бухта Людериц), Поворотный мыс южнее устья не обнаруженной им Оранжевой. К новому году Диаш достиг Терра-да-Силь-вештри (Земли Людерица), а в первых числах января 1488 года его каравеллы миновали Серру-душ-Реиш, нынешние горы Камис. Здесь эскадра попала в жесточайший шторм, увлекший ее далеко к югу.

После двухнедельной трепки корабли легли на восточный курс, а потом, не находя вокруг себя никаких признаков суши, Диаш велел повернуть к северу. Вновь достигнув африканского побережья, экспедиция открыла для португальской короны бухту Коровьих Пастухов (Баиа-душ-Вакейруш), чуть дальше к востоку - бухту Баиа-ди-Санта-Браш (Моссел-бей).

В марте 1488 года, двигаясь дальше на восток, Диаш вошел в бухту Баиа-Лагоа (Алгоа) и высадился на мысе Кабуди-Падрони (Падроне). Заметив, что дальше берег круто поворачивает к северу, Диаш понял: он обогнул Африку.

В течение трех последующих дней эскадра шла вдоль побережья, повторяя все его изгибы. Ошибки не было. Путь вел на север. Диаш приказал поворачивать обратно. Самой восточной точкой, достигнутой им, было устье Риу-ду-Инфанти (Грейт-Фиш). Переждав шторм, корабли 16 мая вышли на траверз мыса Кабу-ду-Инфанти, или Сент-Брандана (нынешний мыс Агульяш, или Игольный), не подозревая, что это самая южная точка Африканского континента.