Рыцари удачи. Хроники европейских морей

Перспективы были безрадостны. Без работы оказа­лись не только рыцари, владевшие каким-никаким за­валящим замком, но и тысячи тысяч рядовых кресто­носцев, чьи надежды избавиться от назойливых кре­диторов и поправить свои дела рухнули безвозвратно. Их обычно тоже называли рыцарями те, кто к ним не принадлежал, потому что они шли с теми же армиями, под теми же знаменами и грабили ничуть не хуже, чем их титулованные соратники.

О том, что представляли собою армии крестоносцев, неплохое представление дает «Великая хроника» английского монаха Матвея из монастыря Сент-Олбанс, долго жившего в Париже и потому получившего прозви­ще Парижский. Он сообщает, как в 1251 году некий венгр, хорошо владевший французским, немецким и ла­тинским языками, а следовательно, принадлежавший отнюдь не к общественным низам, ссылаясь на поруче­ние девы Марии, стал собирать крестоносное воинство из простолюдинов, «ибо французские рыцари были отвергнуты Богом из-за своей спеси». Ему оказала под­держку королева Бланка, и вскоре число доброволь­цев перевалило за сотню тысяч. «Они несли военные знамена,- пишет Матвей,- и на знамени их вождя был изображен ягненок, несущий стяг: ягненок - в знак кротости и невинности, стяг с крестом - в знак победы... Со всех сторон к ним стекались воры, изгнан­ники, беглецы, отлученные - все те, которых во Фран­ции в народе имеют обыкновение называть бродягами; таким образом они сформировали весьма многочислен­ную армию, которая имела уже 500 знамен, подобных стягу их учителя и вождя. Они несли мечи, обоюдоост­рые секиры, копья, кинжалы и ножи и выглядели при­верженными скорее культу Марса, чем Христа». Дальше следует описание самых разнузданных оргий и пропо­ведей распущенности, насилий и безумств. Нетрудно вообразить, чем кончилась эта затея и против кого были обращены впоследствии упомянутые кинжалы и ножи. Это вообще очень характерный пример, по праву заняв­ший место во всех хрестоматиях. Вместо 1251 года можно поставить любой другой, вместо Франции - любое другое европейское государство.

С конца XIII века положение многократно ухудши­лось. Банды разгромленных на Востоке рыцарей, спа­сая свое реноме, весь свой гнев и отчаяние обрушили на беззащитную Европу, грабя монастыри и лавки, сжигая леса и строения, разоряя князей и ремесленников: должны же они как-то жить.

На конях наши роты Сидят, полны заботы; Щадить нам нет охоты, Лишь ты, Христова мать, Не устаешь внимать,

распевали немецкие рыцари-разбойники из вольницы Шенкенбаха в эпоху Крестьянских войн. Сколько таких песенок и таких вольниц было в другие времена и в других странах - подсчитать просто невозможно.

«Хроника Рамона Мунтанера» поведала историю так называемой Каталонской компании - армии из двух с половиной тысяч конных рыцарей и вдвое большего количества пехотинцев, отосланных в начале XIV века из Сицилии, уже не чаявшей от них избавиться, в Константинополь по просьбе византийского императора. По пути они ограбили Корфу, но императору, следует признать, служили исправно, пока того не прикончили его же подданные. Сочтя себя после этого свободными от всяких обязательств, эти кондотьеры обосновались на Галлипольском полуострове, где совместно с тысячью восьмьюстами турецких конников вскоре опустошили всю округу. Превратив окрестности Галлиполи в пусты­ню, изголодавшаяся орда двинулась через Македонию и Фессалию в Афины. Однако афинский герцог, приняв­ший их к себе на службу, очень скоро стал искать, кому бы предложить услуги этой шайки: пусть уби­раются - и чем дальше, тем лучше. Охотников не нахо­дилось: Каталонская компания уже успела стать знаме­нитой. Дело кончилось тем, что этот вельможа погиб от их рук, а наемники остались безраздельными хозяевами одного из лучших герцогств Европы.

Французские короли для защиты своих владений от броненосных бандитов додумались в конце концов учреждать регулярные армии, где за приличную, но отнюдь не регулярную плату служили не иностранные наемники, а их собственные подданные.

Тем, кто не был королем, оставалось лишь тешить себя слухами о грядущих переменах и надеяться на чудо. Но чудес не происходило, и все множились и множились толпы на дорогах. Разорившиеся крестьяне, озорные школяры, хитроумные попрошайки, смазливые обольстительницы, продавцы индульгенций и святых реликвий, калеки явные и мнимые, трубадуры, фаль­шивомонетчики, бродячие торговцы и фокусники, соста­вители гороскопов, юродивые, насквозь пропыленные паломники с нахлобученными на нос увядшими венка­ми, прокаженные, фигляры, монахи всех мастей, беста­ланные ремесленники - все, кому не лень, выходили на большую дорогу суши или моря и кто на собственный страх и риск, а кто заручившись содействием и под­держкой тех же рыцарей, пытались быстро и эффектив­но поправить свои дела.