Рыжая чайка

Я снова поддалась этой странной магии его глаз, заползающей мне в душу, как жаждущий потянувшись к его губам. – Нет, подожди. Для меня это символично, – Хаям улыбнулся, выставив руку, как преграду. – Скажи мне, сейчас, Тара. Ты предназначена мне силой, на нас двоих разделен дар и связаны наши души, нам суждено стать жрецами. Станешь ли ты частью меня? Моей женщиной, матерью моих детей? Будешь, как верная жена предано следовать за мной? Ты согласна провести ритуал?

Я опустила голову, боясь на него взглянуть, тяжело вздохнула, и глухо выдавила, закусив губу, чтобы он меня не раскусил, запрещая себе улыбаться. Ведь интересно было ещё немного помучить вольфгара:

– Я не могу не согласиться, разве у меня есть выбор, – судя по его шумному сбивающемуся дыханию, он достигал предела кипения. И я, вскинув глаза, широко улыбнулась этому мрачному сцепившему от злости зубы, владыке: – Выбора у меня действительно нет, потому что я, необъяснимо почему, сама этого хочу! После вчерашнего танца, у меня всё перевернулось в душе и в сознании. Я не знаю, что это со мной, но я вдруг ощутила потребность быть твоей. Да, да, да, на все твои вопросы!

– И за что мне такая кара жить с несносной женщиной?! – облегченно вздохнул Хаям, улыбаясь мне в ответ, – Причем с одной тобой, если учесть твою убийственную ревность.

Теперь он сам набросился на меня с поцелуями, одурманив меня ими, затуманив рассудок, уложив на моё старое ложе.

Вот так символично, после категорического отрицания, через сорок дней, я с огромным желанием отдалась этому вольфгару на том же самом месте. И я сказала ему правду – я действительно нуждалась в том, чтобы он был со мной, …словно он являлся условием для моей жизни.

– Это все тайны на сегодня? – прошептала я, через время, нежно целуя его.

– Нет. Наверно, я должен тебе ещё кое-что рассказать.

Я с тревогой, удивленно взглянула в блеснувшие вольфгарские глаза. – Я …, – Хаям слегка поморщился, – Я не обращаюсь в ночного дьявола. Мне не дано это с самого рождения.

Я смотрела на него во все глаза, и улыбка невольно, расползлась по моему лицу:

– Так вот почему ты так не любишь, когда я называю тебя чудовищем! Ты у меня вовсе не монстр! Хаям …. – это чудо!

– Да? А я вот так всю жизнь не считал. Потому что приходилось кулаками и мечом доказывать свою силу и право на жизнь, – буркнул он, пытаясь ещё раз поцеловать меня в плечо.

– Хаям, – так ласково прошептала я, что даже сама поразилась своему изменившемуся состоянию и певучему голосу.

– Скажи, что любишь меня! – вдруг резко вскинув голову, потребовал он, глядя прямо в глаза.

– Я …сказала тебе, но другими словами, – испугано зашептала я, – Это чувство часто мучает и убивает, не нужно его кликать словно беду.

Хаям рассмеялся:

– Но ведь разве чувство измениться, оттого, как ты его назовешь?

– Да, – упрямо кивнула я, – оно бывает разным.

– Пусть разным, – хрипло произнес он, – но я хочу, чтобы оно было сильнее чем …. Ты всё равно полюбишь меня, Тара, уже полюбила. И ты скажешь мне об этом, … через время.

Постаравшись быстро сменить тему, на которую сама для себя наложила табу, я спросила о том, что меня тоже волновало:

– Ты голоден?

– Очень, – сдержано кивнул он, – Поэтому мне неимоверно сложно быть рядом с тобой. Хорошо ещё, что вольфгары не должны питаться каждый день. А до завершения ритуала я даже не могу пить кровь животных.

– И когда же ты всё-таки думаешь завершить его?

– Сегодня ночью.

От неожиданности я вскочила:

– Спасибо, что предупредил заранее! И вообще мы направлялись с вестью к крилендцам! Опять заморочил мне голову! Как у тебя это получается? Вставай быстрее! Я смешная?

И Хаям, сверкнув своей ослепительной улыбкой, подхватив меня на спину, выпрыгнул прямо в окно, домчавшись до тайника, без единого моего указания, опустив меня у его входа, всё ещё продолжая улыбаться.

– А знаешь, Тара, что ещё самое забавное? Что я, как и ты, теперь могу быть проводником. Я взял из твоей памяти немного больше, … почти всё. Поэтому я знаю дороги во все тайники, и ни одна живая душа теперь не скроется от меня в лабиринтах. Я вольфгар – проводник!

– Ты украл мою уникальность. Раньше я была особенная, а теперь просто девушка, следующая в тени великого владыки, – наиграно горько вздохнула я, задумавшись, загрустить мне и вправду или рассмеяться.

– Не прибедняйся, твою особенность никому не переплюнуть, так что можешь на жалость не давить. Давай войдем, что ли. Только позволь мне первому, обожаю их перепуганные лица!

Естественно он знал, где находится и рычаг. Огромная плита стала ребром, открывая вход, и Хаям ринулся в пещеру, поднимая там настоящий переполох. Люди испугано закричали, воины, издав боевой клич, схватившись за мечи, кинулись на вольфгара, пока из-за его спины не выглянула я.