Рыжая для палеонтолога (СИ)

Солнце давно перевалило зенит, и дело шло к вечеру, однако разнообразные полевые цветы ещё не успели закрыться. Женя насобирал для Риты целую охапку, и Громова, загорелая и счастливая, в выцветшей рубашке-ковбойке с закатанными по локоть рукавами, вплетала нежные зелёные стебли в рыжие волосы. Сам Женя так и не постиг премудрости плетения венков, поэтому только смотрел на то, как мелькают, закручиваясь, листья и цветы в ловких пальцах Риты.

Они гуляли уже довольно долго и в какой-то момент наткнулись на Лёшу Орлова, который, бросив всё, что было связано с раскопками, занимался любимым делом ― ловлей насекомых. Женя так и не понял, что этот разговорчивый студент-энтомолог забыл среди геологов.

Вокруг колыхался под порывами степного ветра мятлик, а Орлов увлеченно щёлкал «Полароидом». Рядом с ним на примятой траве лежали сачок для ловли бабочек и банка-морилка, вонявшая ацетоном всякий раз, как Лёша её открывал.

― Эй, ты! ― окликнул Женя встрепенувшегося студента. ― Лёша, можешь нас сфотографировать? ― получив от Риты ощутимый тычок в бок, Женя добавил: ― Пожалуйста.

― Не вопрос, ― бодро отозвался Орлов. Он бросил сачок на траву и, повозившись с фотоаппаратом, произнёс: ― Так, Рита, Евгений Николаевич, встаньте вот сюда. Нет, немного левее, ― командовал Орлов, выбирая наиболее удобную позицию для снимка. ― Вот, здесь хорошо!

Женя обнял рукой Риту за талию и притянул к себе. Она почти дышала теплом, нагревшись на солнце, игравшем на фиалках в её волосах.

― Сделай две фотографии, ― попросил Женя, когда Орлов уже приготовился щёлкать стартовой кнопкой.

Вспышка на мгновение ослепила, а затем ещё раз, но Женя не моргнул, а продолжал смотреть в объектив фотоаппарата. Возможно, подумал он, это единственное вещественное доказательство того, что их роман не был сном, которое останется после жаркого лета. Не улетит вместе с песком куда-то в выгоревшие дали.

― Что спеть тебе вечером? ― спросила Рита, когда они, взявшись за руки, шли через раскоп обратно в палаточный лагерь.

― Что-нибудь из Цоя, если можно, ― Жене всё ещё бывало неудобно просить у Риты песни, которые она играла для него одного.

― Для тебя всё что угодно, ― улыбнулась Рита. ― Ведь осталось так мало тёплых дней лета.

― Молчи, Маргарита! ― Жене не хотелось думать о том, что практика скоро закончится, хотя совсем недавно, казалось, миллионы лет назад, когда по земле ещё бродили степные мамонты, он бы отдал всё, чтобы студенты вообще не приезжали. ― И не грусти, ― он уже уловил в её голосе философские нотки, которыми открывались размышления о райских птицах. ― Времени ещё километры.

Глава 10. Прощание

Середина 90-х

Когда Сергей Сергеевич только привёз студентов на практику, Жене казалось, что эти четыре недели будут длиться вечно.

Теперь же он чувствовал, что этих двадцати восьми дней и не было вовсе. Как будто он увидел пыльный «ЛиАЗ», моргнул, и перед ним стоит всё тот же бело-синий автобус. Вот только степь за это время выгорела ещё сильней, нос почти сросся, а сам Женя безнадёжно влюбился.

Он покосился на Риту, одетую так же, как и когда она приехала на практику: закатанные по колено штаны от афганки, рубашка и стоптанные кеды. Свой вещмешок она, правда, в кои-то веки отдала водителю, грузившему вместе с парнями-студентами вещи в багажник.

Она стояла рядом с ним, маленькая и на удивление спокойная. Её рыжие волосы, нестерпимо блестевшие на солнце, чуть выгорели и отросли за прошедшее время. Рита перехватила их полоской ткани, и пёстрые концы свешивались через выступающие под распахнутым воротом рубашки ключицы на пышную грудь.

Жене нестерпимо захотелось поцеловать Риту. В последний раз перед расставанием ощутить тёплый солоноватый вкус её губ, запустить пальцы в огненные пряди, но он не рискнул. Слишком много народа вокруг, слишком близко город с его цивилизацией, уже протянувшей к отряду свои щупальца.

Ему и самому вскоре придётся вернуться туда, вдруг понял Женя. Снова окунуться в бесконечную бумажную волокиту, дурацкие очереди и причитания матушки, неизменно сводившиеся к тому, что красавец-сыночек сидит в своих непонятных полях вместо того, чтобы жениться и растить таких же красивых внуков с покладистой женой.

«А ведь я мог бы привезти ей Риту, ― подумал Женя, глядя на стоявшую рядом с ним девушку, успевшую за короткое время стать для него много большим, чем просто студенткой поневоле или командировочной любовницей. ― Посмотрел бы, кто кого». ― Мысль познакомить свою матушку с Ритой показалась ему забавной. Но вместо этого он сказал:

― Я вернусь в город где-то в конце августа. ― Морской ветер трепал волосы Риты. Женя упорно делал вид, что смотрит на бескрайние синие волны, но взгляд то и дело соскальзывал. ― Позвони мне тогда.